Он попросил уступить ему место за компьютером. Она не ушла, а продолжала нависать над его плечом.
– Спасибо, я справлюсь сам, – сказал он.
– Мы через двадцать минут закрываем.
– Двадцати минут достаточно.
Мадам супервайзер сделала пару шагов назад и остановилась, не спуская глаз с дисплея.
– Спасибо, – с нажимом повторил Дон.
Служительница пожала плечами и величественно двинулась к своей стеклянной будке. Дон покосился в ее сторону – она села так, чтобы видеть, чем он занимается. Но то, что он выстукивает на клавиатуре, видеть она не могла.
Дон ввел пароли сервера в Чимлинге, у Хекс. Через секунду на дисплее появилась символическая рожица с горестно опущенными углами рта – сестры на месте не было.
Он написал ей короткое сообщение – путешествие из Стокгольма прошло благополучно. В конце попросил пробить все, что удастся, о некоей Камилле Мальро, родившейся в конце девятнадцатого века в маленьком французском городке Шарлевилль-Мезьер. Посмотрел на часы – прошло всего пять минут.
За окном по-прежнему лило как из ведра. Вода струями текла по мозаичным стеклам окна. В зале пахло каким-то моющим средством. Молчание становилось тягостным. Он покосился на даму-супервайзера – та многозначительно подняла брови. Он решил, что будет сидеть, пока она его не выгонит, – а вдруг Хекс в последний момент появится в Сети?
Чтобы провести время, Дон открыл сайт шведской вечерней газеты. На всю страницу красовался портрет доцента с его кафедры, которого он терпеть не мог. Под портретом огромными буквами:
РАССКАЗ ДРУГА:
ИСТИННОЕ ЛИЦО ЭКСПЕРТА ПО НАЦИЗМУ
Он пробежал глазами статью – набор перевранных цитат.
Прошло всего несколько суток, и он, Дон Тительман, превратился из уважаемого исследователя-историка в наркомана, дебошира, чудом избежавшего суда, убийцу и фанатика, одержимого нацистскими мифами и символами. Он щелкнул мышью.
Ничего хорошего не ожидая, открыл сетевую версию крупнейшей утренней газеты. Еще того чище. Эва была права.
Центральное полицейское управление, если верить побывавшему на пресс-конференции журналисту, работает широким фронтом, как в Швеции, так и за ее пределами.
Широким фронтом, подумал Дон. Вот они его поймают, и восковую куклу Усача из Фалуна выставят в этом музее…
Расследование вступило в интенсивную фазу (кто бы объяснил, что это значит?), о многом следователи обязаны умалчивать.