— Все правильно. Я записывал многих поэтов.
— И не только… — добавил звукоинженер.
Риордан нервно рассмеялся:
— Мистер Гримм имеет в виду мой собственный проект. Я записываю и монтирую городской шум — своего рода звуковой ландшафт Эдинбурга, понимаете? Шум машин на Принсес-стрит, поэтические вечера, разговоры в пабах, журчание воды в Лите на восходе, рев болельщиков на стадионе, смех и музыку на пляже в Портобелло, лай собак в парке… У меня уже скопилось несколько сот часов записи, и это еще не конец.
— Скорее уж несколько тысяч, — поправил его инженер Гримм.
Все это было очень любопытно, но Шивон не позволила отвлечь себя от главного.
— Вы были знакомы с мистером Федоровым раньше?
— Да. Я записывал еще одно его выступление.
— Где именно?
— В одном кафе. — Риордан пожал плечами. — По заказу книжного магазина «Сила слова».
Шивон машинально кивнула. Она знала этот магазин — видела его как раз сегодня. Он находился напротив паба, где они обедали с Ребусом. В одном из стихотворений Федорова была такая строчка — «Одно не связано с другим», но сейчас Шивон подумала, что поэт ошибался.
— Когда это было?
— Две недели назад примерно. В тот вечер мы тоже выпили.
Шивон постучала кончиком карандаша по блокноту.
— Надеюсь, у вас сохранился счет из ресторана, где вы были в последний раз?
— Не исключено. — Риордан достал из кармана бумажник.
— В первый раз за год, — подсказал звукоинженер, заставив рассмеяться секретаршу, игравшую с зажатой в зубах ручкой. Шивон почему-то была уверена, что эти двое — любовники, хотя их босс мог об этом и не знать.
Риордан извлек из бумажника пачку квитанций.
— Хорошо, что попросили, — пробормотал он, перебирая листки. — Вот бумажки, которые я давно должен был передать бухгалтеру… Ага, вот он, — сказал Риордан, протягивая Шивон квитанцию. — А зачем он вам?
— На счете должно быть проставлено время. Вот, девять сорок восемь, как вы и говорили. — Шивон спрятала счет между задними страницами своего блокнота.