Смысл ночи

— Нисколько, уверяю вас.

— Так, значит, вы с ним знакомы? — с лукавой улыбкой спросила мадемуазель.

— Мистер Глэпторн знает о нем понаслышке, — сказала мисс Картерет, тоже улыбаясь, — и считает, что этого вполне достаточно, чтобы проникнуться к нему неприязнью.

Барышни переглянулись с таким заговорщицким видом, словно играли в какую-то игру, правила которой были известны только им двоим.

— Следует ли понимать, мисс Картерет, что в конечном счете мы с вами сходимся во мнении о характере и талантах мистера Даунта? — спросил я. — Когда мы разговаривали о нем в прошлый раз, вы были склонны защищать его.

— Как я дала вам понять тогда, я обязана держаться с мистером Даунтом учтиво в силу нашего давнего знакомства и близкого соседства. Но я не пытаюсь защищать его. Он вполне способен сам постоять за себя, что бы ни думали о нем вы или я.

— Если хотите знать мое взвешенное мнение о мистере Фебе Даунте — вот оно, — выпалила мадемуазель. — Он несносный тип. Таково мое мнение, если в двух словах. Так что видите, мистер Глэпторн, мы все держимся одного мнения на сей счет.

Я сказал, что рад этому.

— Но знаешь, Эмили, — продолжала она, поворачиваясь к подруге, — у тебя все-таки есть отличная причина, чтобы вернуться в Эвенвуд.

— А именно? — спросила мисс Картерет.

— Ну как же — там сейчас нет мистера Феба Даунта!

Чрезвычайно довольная своим остроумным замечанием, мадемуазель хлопнула в ладоши, чмокнула в щеку мисс Картерет, вскочила на ноги и закружилась по комнате, приплясывая и напевая «Où est soleil? Où est soleil?». Немного погодя шалунья, с раскрасневшимися щеками и блестящими глазами, снова уселась рядом с подругой.

— И где же сейчас солнце? — спросил я.

— В Америке, — ответила мисс Картерет. При этом она взглянула на мадемуазель Буиссон, загадочно приподняв брови — опять с явно заговорщицким видом. — Совершает турне с лекциями по стране.

— А какова тема лекций? — поинтересовался я.

— Кажется, «Искусство эпической поэзии».

Не в силах сдержаться, я презрительно расхохотался. Искусство эпической поэзии! Ну надо же!

Не желая получить от мисс Картерет выговор за неучтивое отношение к ее старому другу, я с трудом подавил смех, но в следующий миг с радостью увидел, что обе барышни тоже смеются: мисс Картерет — тихо, украдкой, а ее подруга — более открыто.

— Вот видишь, Эмили, — наконец сказала мадемуазель, — мистер Глэпторн — родственная душа. Он все чувствует как мы. Мы можем поверить ему все наши секреты, не опасаясь, что он нас выдаст.

Мисс Картерет встала, подошла к окну и выглянула на улицу.