— Поскольку твое поведение показалось мне подозрительным,
С этими словами самый проницательный человек в Вегасе хлопнул дверцей и зашагал в темноту.
Рон Гуларт
(Ron Goulart)
БАБУЛЯ
Сквозь шум грозы доносились старческие вопли, дребезжащий крик из чьего-то беззубого рта.
Рой Макальбин, молодой человек среднего роста и слегка располневший, достал из кармана пальто сигарету и оперся на перила веранды. Дождь лил, как из ведра, едва не попадая ему на спину.
— А это еще что, доктор Казуэлл?
— Я не доктор, мистер Макальбин, — ответил Казуэлл, худой мужчина средних лет, стоявший на коврике прямо перед дверью административного здания.
— Ладно, мистер Казуэлл, чего это старик вон в том домике так разоряется?
Не переставая тереть левой рукой стеклянную дверную ручку, Казуэлл нахмурился.
— Мистер Макальбин, я вполне могу понять, что как журналисту, пускай независимому, не связанному с каким бы то ни было конкретным изданием, вам свойственно любопытство. Но я не могу отвечать на все вопросы, какие только приходят вам в голову.
— Вы, наверное, и не психолог?
— Нет, лично я нет, но у нас в Пэксвилл-вудз имеются как квалифицированные врачи, так и соответствующий штат психологов.
— И еще у вас имеется один из самых известных художников-примитивистов Америки. — Макальбин пыхнул своей сигаретой с фильтром и отер пальцами влажные пухлые щеки. — Бабулей Гудволлер многие интересуются, мистер Казуэлл.
— Да, нам это известно, мистер Макальбин, — согласился Казуэлл. — Однако мне непонятно, почему вы говорите это с такой странной интонацией.
— Что ж, я вам объясню. Мне любопытно, почему это три месяца назад Бабуля Гудволлер перебралась из своей квартиры в Пэксвилл-виллидж сюда, к подножию холма. Мне хотелось бы знать, почему она сейчас помещается в Пэксвилл-вудз, в коттедже, куда никого не пускают. Я хотел бы взять у нее интервью.
— Да, я так и понял, как только вы представились, — ответил Казуэлл. Он перестал тереть дверную ручку и подошел к Макальбину. — Пэксвилл — чудесное место для престарелых. Там, вверх по склону, за перелеском, располагаются домики и жилые блоки, где наши старики — кто поодиночке, кто парами — проводят осень дней своих в покое и комфорте. А здесь, внизу, где расположена больница и коттеджи, у нас, как вы догадываетесь, зона для наименее здоровых пациентов. Мы даже устроили в нескольких бунгало отделение интенсивной терапии.
— Значит, Бабуле нездоровится?