Игры темных

— Здесь нечто большее, и я хочу знать что именно. Возможно, мы наткнулись на новый вид или еще что.

— Тогда зачем их убивать, если вреда они не приносят?

— Вика, — достаточно сурово произнесла сестра, — они все чудовища, вне зависимости видим мы ущерб или нет. Ты хочешь подождать, когда эти твари уничтожат весь город? А именно это они и собираются сделать, иначе, зачем им здесь собираться? Вампиры лишь выжидают, чтобы напасть.

— А может, есть другая причина? — Мой вопрос остался без ответа — сестра уснула, спрятав руку под подушкой. Привычка. Она могла уснуть, только крепко сжав в левой руке свою любимую беретту. На нас никогда не нападали ночью, но рисковать все равно не стоило. Рядом с Никой я всегда чувствовала себя защищенной. Наконец пришел блаженный сон.

— Мы что действительно собираемся оставить вещи здесь? — запротестовала я, вцепившись в сумку с одеждой.

— Да прекрати ты. Словно ребенок. Кому нужны твои шмотки. Спрячь в погреб и все. Мы же ненадолго. — Сестра вырвала ношу из моих рук и кинула в открытый люк. Послышался приглушенный шлепок.

— Да нас обчистят за пару минут. Ты что веришь этим деревенским? Да они и дом поджечь могут. Мне в жизни не восстановить все вещи.

— Как удачно. Их у тебя и так много — багажник не закрывается.

— Когда мы вернемся?

— Утром.

— Точно?

Ника смерила меня гневным взглядом, но промолчала. Спорить больше однозначно не стоило.

— Садись, — сказала она, забираясь на водительское сиденье. — Я оставлю тебя рядом с нашим центром. Там обязательно кто-то будет, только не выходи на улицу в одиночку. Сразу звони мне.

— Я что под арестом? — Сестра удивленно вскинула бровь в ответ на мое заявление. Наверное, стояло промолчать, но что-то внутри, совсем не я, хотело показать, что время слепого подчинения прошло. Но, прежде всего, мне самой стоило это принять.

— Мы поговорим об этом после охоты, Вика. Сейчас сосредоточься на том, чтобы не влипнуть в очередные неприятности.

Машина остановилась напротив бара, в котором мы были в день нашего приезда в город. Мне сразу стало как-то неуютно. Сумерки и яркие неоновые вывески, казалось, только привлекали людей, вынуждая всех покинуть свои дома. Толпа угнетала меня. Лишь мы вышли из автомобиля, как вся взгляды словно обратились в нашу сторону. Я чувствовала себя чужой, среди броской разноцветной массы. Но разве они могли знать кто перед ними? Знать, почему мы другие? Нет.

— Поднимайся на второй этаж — там гостиница для своих. Десятый номер твой. Я использую его для передышки, — сказала Ника, бросив мне ключи. — Посмотри телевизор, полистай журналы, но не выходи на улицу. И постарайся не попадаться охотникам.

Это были стандартные напутствия. Все можно было обобщить одним словом — прячься. И я всегда пряталась. От всего мира. Без лишних вопросов, терпеливо ожидая команды, что можно выбраться из своего убежища. Но сейчас было иначе, мне пришлось приложить усилия, чтобы кивнуть и, развернувшись, пойти прочь. В голове крутилось так много мыслей — все, что мне так хотелось высказать сестре — но и в этот раз разум победил. Обида осталась внутри, присоединившись к огромному кому душевных тревог, скопившихся за последние десять лет.

Комната напоминала чулан — четыре стены, низкий потолок, узкая кровать и тумбочка с крошечным телевизором. Я тяжело вздохнула и первым делом заперла за собой дверь. На ближайшие часы эта темница станет для меня прибежищем. Экран недовольно заморгал и пошел помехами, в любом случае, у меня не было привычке что-то смотреть. Нынешнее телевидение катилось в пропасть. Под кроватью валялась парочка журналов «Химия и Жизнь» еще прошлого века, солидно помятые и кое-где порванные. Вот и все развлечения. Глупо было ожидать компьютер с безлимитным доступом в Интернет. Пора уже привыкнуть к спартанским условиям.

Я достала свой новый фотоаппарат, чудом спрятанный от сестры. Мне даже пришлось отказаться от книги по современному искусству, которая могла хоть как-то скрасить это бесцельно проведенное время. Мне тут же вспомнился Дэн и легкая улыбка на его лице, когда он вручил мне подарочную коробку. Его взгляд, то теплый и дружелюбный, то холодный, но такой притягательный. Мое помешательство на нем должно было вызывать опасения, но мысли крутились только возле нашей ночи, проведенной у деревенского пруда. Глупо, но так романтично. Полная луна, горячий воздух, наполненный аромат лесных цветов, и поцелуй — маленькое безумие, которое я позволила себе раз в жизни. В этих воспоминаниях было спасение. Стоило лишь закрыть глаза, как исчезала эта маленькая затхлая комната, а кожа почти чувствовала осторожное дуновение ветра. И близость, какая-то необъяснимая уверенность, что мир вокруг не причинит тебе зла. Вот только все это было лишь ложью, жалкими фантазиями. Стыд, вот что мне стоило испытывать за них.