– Стас Георгиевич, прошу меня правильно понять, – сказал Хамза. – Это не праздное любопытство, поверьте. Что происходит?
Лисицын отхлебнул коньяка, ответил неохотно, не глядя на собеседника:
– Семейные дела.
– И все-таки, – проявил настойчивость Хамза. – Они уехали. Почему? Куда? Кто тут был третий? Вы в курсе?
Лисицын еще больше помрачнел. Хамза ждал ответа. Отвечать Лисицын не хотел.
– Это наши семейные дела! – повторил он с нажимом.
И не лезь, мол, в них, если не хочешь нарваться на грубость.
– Я бы во все это не вмешивался, – сказал Хамза. – Если бы до меня не дошли кое-какие слухи. Касательно вас… А мы пустяками не занимаемся, вы в курсе, я надеюсь, – нагнетал страсти Хамза, чтобы деморализовать собеседника.
Лисицын был заинтригован и уже оставил свой коньяк.
– На вас готовят покушение, – сообщил Хамза.
Лисицын на глазах трезвел.
Хамза ничего больше не добавил. Он запустил пробный шар и теперь ждал, чем партнер ответит.
– Ты шутишь? – спросил Лисицын, не поверив до конца в услышанное.
– У вас разве нет врагов?
– Что за чушь! – пробормотал Лисицын.
Китайгородцев видел, как Стас Георгиевич лихорадочно пытается сообразить, что все это может означать.
– Это никак не может быть связано с вашими родственниками? – пытался добиться искренности Хамза. – С этим третьим, например, который здесь жил.
– Полная чушь! – уже уверенно ответил Лисицын.
– То есть вы не ждете неприятностей? – не поверил Хамза.
– Нет!