– Вы тоже его знаете? – как о чем-то само собой разумеющемся сказал Китайгородцев.
– Думаю, что да. Вы его видели уже?
– А он здесь? – вырвалось у Китайгородцева.
Он бросил взгляд в распахнутые монастырские ворота.
– Если не уехал накануне, – сказал инок. – Он не в монастыре обычно ночует, а в деревне, вы ее проезжали. Там есть гостиница для паломников, ее зовут монастырской избой.
Монастырской избой оказался большой бревенчатый дом на окраине деревни, ближайший к монастырю. Несмотря на ранний час, там уже кипела жизнь. Окна освещены, из печной трубы поднимался дым. Один из постояльцев прямо у крыльца растирался снегом. Он был по пояс обнажен, брал свежий чистый снег и, крякая от удовольствия, размазывал его талой водой по коже. Китайгородцев приблизился, открыл было рот, намереваясь поприветствовать этого любителя снежных процедур, но тут человек обернулся, и Китайгородцев захлебнулся морозным воздухом.
Михаил!
Тот тоже не ожидал увидеть здесь Китайгородцева. Обездвижел, но только на мгновение, а потом вдруг отшатнулся к крыльцу, будто хотел уйти, укрыться в доме, но Китайгородцев среагировал. Он толкнул Михаила, и тот упал в снег. Встать Михаил не решился и, кажется, ждал удара. Китайгородцев его бить не стал, рывком поднял, поставил на ноги.
– Пойдем в дом, поговорим, – предложил Михаил, пряча острый взгляд черных глаз.
– Нет, в дом мы не пойдем, – покачал головой Китайгородцев.
Там Михаил окажется среди людей. И там могут возникнуть неожиданности.
– Я здесь замерзну, – сказал Михаил. – Холод собачий.
Точно, заманивает в дом. Против его хитрости у Китайгородцева была припасена своя.
– Поговорим в машине, – он кивком указал на автомобиль.
Михаил топтался на месте в нерешительности. Китайгородцев взял в замок его шею и увлек за собой. Со стороны посмотришь – два подвыпивших приятеля. Только один почему-то голый по пояс.
– У меня тут есть пуховик, – сказал Китайгородцев. – Накинешь, чтобы без пневмонии обошлось.
Отпер багажник. А в следующий миг сгреб Михаила в охапку, швырнул в багажник, как мешок с картошкой, и крышку багажника тут же захлопнул. Пока тот не пришел в себя и не поднял шум, Китайгородцев успел его предупредить:
– Будешь лежать тихо – через минуту выпущу. Я только в дом загляну, обстановку сфотографирую – и сразу же вернусь, обещаю. Но если будешь мешать – вывезу в поле и оставлю на часок в багажнике. В воспитательных целях. Ты понял?
Молчание.
Китайгородцев направился к дому. Шел и слушал – не закричит ли Михаил.