— Давай.
Еще продолжался поиск убийц Зверева. Он порадовался за товарищей и включил седьмой канал, где видеоклипы и шлягеры. Мерцание пустого канала.
— А почему нет музыки?
— А вы не то не знаете. Взорвали канал.
— Канал взорвать нельзя. Туннель можно.
— Тех, кто вещание вел на острове, по этому каналу взорвали в автомашине на прошлой неделе.
— Гляди-ка. Это район не мой.
— А чего же вы сидите тут?
— А это у нас пересортица такая. Вы же своих милиционеров в районе знаете?
— Ну… кое-кого.
— А в другом районе — вряд ли?
— Вряд ли.
— Так что давай двигаться по комнатам. Потом сравним список с нашим. Кстати, паспортный режим проверим.
— Так нет же никакого паспортного режима.
— Это сказки для дураков. Даже в тех странах, где его нет, про человека нового тут же донесут шерифу или калифу. Уж поверь мне. У нас самая гуманная паспортная система в мире.
— Ага. Водки хотите?
— Если немного и с горячим чаем. Чтобы лучше работалось.
На фамилию Телепин он наткнулся на второй день работы, к вечеру. Уже потеряв веру в успех поисков, он услышал занятную историю про зомби. Оказывается, и такое случалось здесь. К тому времени Зинаида Ивановна вошла во вкус, и рассказ ее лился плавно, речь становилась образной, а фамилии, адреса, предположительное отношение к криминалитету ложились на листы бумаги писчей потребительской одиннадцатого формата, которые она пронумеровывала и аккуратно складывала в пачечку.
Убойные дома
Вернувшись в семьдесят седьмую комнату, Зверев застал Зинаиду Ивановну почти спящей. То есть она улеглась на своем диване лицом к стене, выключила большой свет и зажгла ночничок. К дальнейшей работе на сегодня она явно не была расположена. Он прогулялся в душ, постоял на кухне в присутствии шести баб, для которых это святое место было клубом, о чем говорило отсутствие каких-либо кастрюль на конфорках. Только обильные и стремительные тараканы перемещались вокруг, появлялись ниоткуда и уходили — не в щели под панелями и не в вентиляционное окошко, а словно в какую-то потустороннюю дверку. Обитательницы дома сорок четыре не стеснялись постороннего человека и обсуждали свои проблемы в свободной форме и раскованных выражениях. Зверев сделал вид, что ищет отсутствующие при нем сигареты, и ушел.