Полицейский проводил меня к кабинету детектива Невинз. Это была уже не каморка, которую она занимала три года назад. Табличка на двери гласила, что Невинз теперь руководитель отдела расследования ограблений.
Она метнула на меня взгляд и отбросила назад белокурые волосы. Выглядела Невинз прекрасно.
– Поздравляю с повышением, – произнес я.
– Ты опоздал! – резко отозвалась она. – Свидетель уже ушел.
– Но я не виноват, поезд опоздал. Что теперь делать?
– Ждать до утра. Можешь остаться?
– Конечно, – ответил я улыбаясь.
Она в ответ не улыбнулась. Подняла левую руку и показала, как блестит обручальное колечко.
– Ого! Поздравляю еще раз. Когда это случилось?
– Год назад. А ты думал, что я стану дожидаться тебя?
В последний мой приезд в Бостон Невинз была так довольна моими рисунками, что мы отправились выпить, а потом, как водится, оказались в постели.
– Ты так ни разу и не позвонил, свинья.
– Извини, замотался, дел было по горло.
– Тут неподалеку есть отель, – буркнула Невинз, – десять минут пешком. Расходы мы тебе оплатим.
Ответа ждать пришлось долго. Еще бы, ведь Бог так занят. Но для него Он все же выкроил время. Вначале напомнил о важности его миссии и о том, что он будет помещен в пантеон мучеников.
Он закрывает блокнот со своим незаконченным портретом и кладет на место. У проигрывателя треснул корпус. Надо сделать так, чтобы хозяин подумал, будто на него случайно упала с полки книга. Он оставляет проигрыватель лежать на полу. Приятно, что любимая игрушка рисовальщика немного поломана.
Он просматривает его рисунки и выбирает такой, где особенно ярко представлена техника: великолепно выписанные глаза, нос, губы, слегка приоткрытый рот. Вряд ли Родригес хватится этого рисунка. Он прячет лист в карман вместе с карандашом.
У двери опять недолго возится с замком, чтобы привести в порядок.
На улице он успокаивается. Родригес каким-то образом создал его портрет, ну и пусть. Это его больше не беспокоит. Скоро все станет на свои места.
Он вглядывается в небо и шепчет: