— Мой.
— Как же твой? — удивилась мать.
— Купил я его! — Николай обнял родительницу за плечи. — Ты, мамаша, не боись, все хорошо будет!
— Ага, хорошо… — Женщина все-таки оттаивала. — А деньги откель? Это ж все какие тыщи-то стоит?
— А вкалывал я по две смены что ли зря? — возмутился Зуев, но тут же и сам понял, что, работая на самосвале хоть сто лет по три смены, такого особняка в России не купить, — Так еще я в лотерею пять лимонов выиграл!
— Пять лимонов! — восторженно повторил старший, Петр.
— Зеленых! — уточнил младший, Павел, но взрослые их не слушали.
— В какую такую лотерею? — подала наконец голос жена. — Мы и билетиков не покупали!
— Сам купил, да вам не сказал. Хотел сюрприз сделать!
— Папа, а нам во дворе поиграть можно? — спросил Петька, обиженный всеобщим невниманием.
— Играйте.
— А у фонтана? — уточнил Пашка.
— И у фонтана можно, только за ворота не выходите, не то высеку. Ясно?
— Ясно! — закричали мальчишки, убегая к фонтану. Не больно-то они его боялись. Рукоприкладством их папаша не грешил. Да и женщинам не позволял их пальцем тронуть. Любил пацанов до безумия.
— Я скоро, только с работягами разберусь, — сказал Зуев, поправляя на плече зачехленный дробовик.
Когда он подошел к центральному входу в особняк, десяток таджиков уже выносили свой инструмент и нехитрый скарб. Как это у них принято, жили там же, где работали.
— Я хозяину звонил", — сообщил пожилой бригадир. — Он сказал, что дом не продавал. Сказал, приедет…
— Пусть едет, разберемся.
— Можно, мы вещи пока здесь оставим? — спросил тот, что открывал ворота.
— Нет! — ответил Зуев, и уже через пять минут посторонних на его участке не осталось.