В это самое время капитану юстиции позвонили со службы, сообщив, что совершено убийство и его ждут в магазине «Стройматериалы» по улице Аргунова.
Юрий Беликов выключил телевизор и спустился в подземный гараж под своим домом, где сел в новую японскую иномарку.
Тем временем в Лаборатории по изучению аномальных явлений (ЛИАнЯ) работа шла полным ходом. Марина Младич была отправлена в архивный отдел научной библиотеки проверить одну любопытную догадку Степана Юрьевича Есько, а Федор Барлуков, уже закончивший исследование, докладывал:
— Взятая на пробу дождевая вода оказалась сложным водным раствором, по своему составу напоминающим человеческую мочу.
— Мочу? — удивился Степан Юрьевич. — По каким признакам, ты это определил?
— Во-первых, запах аммиака, это соединение в растворе присутствует, во-вторых, желтый цвет, который, точно так же как в моче, придает раствору пигмент уробилин, продукт метаболизма билирубина.
— Интересно… Продолжай, Федор.
— Словом, состав раствора практически идентичен составу человеческой мочи, с одним отличием: содержание серы превышено десятикратно.
— Как в чешской минеральной воде, — сказала только что вернувшаяся из библиотеки Марина Младич, — не помню только ее названия.
— Или в водах Стикса, — добавил с усмешкой Барлуков.
— Откуда тебе знать? — поинтересовался Степан Юрьевич. — Ты что, приятель Харона и регулярно на уик-энд ездишь к нему купаться?
— Нет, но посудите сами, шеф, близость преисподней должна же хоть как-то сказаться.
— Очень смешно, — не слишком весело заметила Марина.
Химический анализ золы показал наличие всего того, что и горело в деревне: дерева, пластика, камня и металла.
— Все обычно, — резюмировал Барлуков, — если не считать того, что выгорело все без остатка. Подобное возможно лишь в лабораторных условиях при постоянной и очень высокой температуре.
— На обычных пожарах, конечно же, таких условий нет.
— Пожар был необычный, а зола, оставшаяся после него, тем более. Посмотрите.
Барлуков протянул Есько пинцет из нержавеющей стали, концы которого пожелтели от ржавчины.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Степан Юрьевич, возвращая пинцет. — Любая сталь когда-нибудь да окисляется.
— Да, но для этого нужно время, а этот пинцет я оставил в фаянсовой ступке с нашей золой, и вот результат. Он провел в контакте с ней полчаса, может, чуть больше. Время я не засекал.