– Кажется, да.
– И ты… Ты была в ее квартире?
– Да, только что. И я твердо решила, что не брошу это дело. Когда я увидела, как она жила, мне стало ее жалко. Я не хочу, чтобы расследование прекратили только потому, что все якобы указывает на самоубийство.
Брэди снова встал:
– Пойду надену свитер: что-то я замерз. – Из комнаты он крикнул: – Вы уже нашли что-нибудь?
– Нет. Пока мы только узнали, что она снималась в порнофильмах. Неудивительно, что она захотела с этим покончить.
Брэди вернулся в комнату и спокойно доел суп, хотя аппетит пропал.
– По-твоему, нельзя сниматься в порно и быть счастливой?
– А ты как думаешь?
Он пожал плечами:
– Понятия не имею.
– Вообще, в этой истории много странного. Знаешь, что мы нашли у нее на входной двери?
Брэди попытался вспомнить, что видел в квартире Руби. На двери висело короткое пальто с капюшоном. И какой-то плащ. Он не догадался заглянуть под них.
– Она нарисовала там что-то вроде пентаграммы! – продолжала Аннабель.
– Что? Сатанинские символы?
– Ну да. Я все срисовала, завтра схожу к бабушке, спрошу, что она об этом думает.
Брэди кивнул. Мэй Заппе, бабушка Аннабель, была старой колдуньей вуду. Он старался пореже с ней встречаться: в ее присутствии ему было не по себе. Казалось, она видит его насквозь. Ему нравились необычные люди, но Mэй – это даже для него было слишком.
– Если хочешь, я могу показать рисунок кое-кому из моих знакомых, – предложил он, – Я знаю людей, которые…
– Спасибо, но я не хочу впутывать тебя в это.
Брэди сжал под столом кулаки, к горлу подступила тошнота.