— Пройдемте со мной, Майер.
— Вам это так не пройдет, — не унимался адвокат, когда Лунд уводила Майера в смежную комнату.
Майер сел, посмотрел на нее:
— Они посадили Оливера Шандорфа в последнюю свободную камеру. Поэтому я немного покатал Йеппе по округу и привез его сюда около пяти.
Гадая, чем это может им грозить, Лунд спросила:
— Вы его допрашивали?
— А вы видели его электронную почту? Там есть что почитать. И на той неделе он звонил Нанне пятьдесят шесть раз. Если вы спросите меня…
— Вы допрашивали его без адвоката?
— Адвокат обещал приехать в семь. А объявился только в девять. — Майер вдруг превратился в самого рассудительного человека на свете. — По-вашему, лучше было запереть ребенка в камере? Я проявил сочувствие, накормил его завтраком. Было бы просто невежливо, если бы за все это время я не сказал ему ни слова, Лунд.
В дверь ворвался Букард в голубой рубашке с серым лицом.
— Вчера у нас возникли проблемы с размещением подозреваемого, — тут же стала объяснять Лунд. — Адвокат задерживался на два часа. Майер купил ему завтрак.
— Он не был голоден, — вставил Майер, — но мне показалось, что так будет правильнее.
— Возможно, Хальду показалось, что его допрашивали, но…
Лунд предпочла оставить фразу незаконченной. Букард был не сильно впечатлен.
— Я бы хотел послушать самого Майера.
— Лунд описала все предельно точно.
— Составьте рапорт. Принесите мне. Я приложу его к вашему досье… — Многозначительная пауза. — После разбирательства.
Когда шеф удалился, Лунд села за свой стол, взялась за фотографии и распечатки телефонных звонков.
Майер повеселел:
— По-моему, все прошло неплохо?