Крестики-нолики

— Джим, а что, собственно, тебе известно о Джоне Ребусе? Ты же понимаешь, сейчас важна любая информация. Мы можем задержать тебя для допроса, если выяснится, что ты утаивал…

Стивенс покачал головой:

— Вот еще! Мы-то с тобой знаем, что из этой затеи ничего не выйдет, правда? Это же ни в какие ворота не лезет — задержать журналиста.

Она опять посмотрела на него.

— Я могла бы создать прецедент, — проговорила она.

Он уставился на нее. Да, не исключено, что могла бы.

— Все, приехали! — Он торопливо показал на первый попавшийся бар. Пепел сигареты упал ему на галстук. Джилл остановила машину и стала смотреть, как он вылезает. Прежде чем закрыть дверь, он нагнулся и сунул голову обратно:

— Я все еще готов заключить сделку. Мой телефон ты знаешь.

Да, она знала номер его телефона. Стивенс дал его ей очень давно, так давно, что за это время их взгляды на жизнь стали совершенно различны и она уже с трудом его понимала. Что ему известно о Джоне? О Майкле? Направляясь к дому Ребуса, она надеялась найти там ответы на свои вопросы.

21

Джон Ребус прочел несколько страниц из своей «Библии благой вести», но, осознав, что не понимает ни слова из прочитанного, отложил книгу и, крепко зажмурившись, помолился. Потом принялся ходить по квартире, дотрагиваясь до предметов. Точно так же он вел себя перед тем первым нервным срывом. Однако теперь это его уже не пугало. Чему быть — того не миновать. У него больше не осталось сил — ни физических, ни душевных. Он покорился воле своего злого создателя.

Раздался звонок в дверь. Он не подумает ее открывать. Они уйдут, и он опять останется наедине со своим горем, со своей бессильной яростью и своими пыльными пожитками. Звонок зазвенел вновь, на сей раз более настойчиво. Чертыхаясь, он подошел к двери и открыл ее. На пороге стоял Майк.

— Джон, — сказал он, — я приехал сразу, как только смог.

— Мики, как ты здесь оказался? — Он ввел брата в квартиру.

— Мне позвонила какая-то женщина. И все рассказала. Это ужасно, Джон! Просто ужасно. — Он положил руку Ребусу на плечо. Ребус вздрогнул: как давно он не ощущал человеческого прикосновения — сочувственного, братского. — Я там столкнулся с двумя мордоворотами. Похоже, тебя бдительно охраняют.

— Так положено, — буркнул Ребус.

Может, и положено, но Майкл догадывался, насколько виноватым и испуганным он выглядел, когда они на него набросились. Звонок оказался для Майкла полной неожиданностью, и он заподозрил ловушку. Поэтому он послушал по радио местные новости. Совершено похищение, совершено убийство. Все оказалось правдой. И вот он приехал сюда, в это львиное логово, зная, что должен держаться подальше от брата, зная, что рискует жизнью, и спрашивая себя, не связано ли это похищение с тем положением, в которое попал он сам. Не предупреждение ли это обоим братьям? Не исключено. И когда в полумраке лестничной клетки к нему подошли те два мордоворота, он решил, что его песенка спета. Во-первых, это могли быть гангстеры, намеревавшиеся его прикончить. Во-вторых — полицейские, собиравшиеся его арестовать. Но нет, выясняется, что просто так положено.

— Так ты говоришь, звонила женщина? А имени ты не запомнил? Впрочем, не важно, я и так знаю, кто это.

Они сидели в гостиной. Майкл, сняв свою дубленку, достал из ее кармана бутылку виски.

— Это поможет? — спросил он.