— Нет.
Барри кивнул, а потом как будто мимоходом показал на ухо Дерека и спросил:
— Ты носишь сережку или гвоздик? Я вижу, у тебя здесь дырочка.
Сын схватился за мочку уха большим и указательным пальцами. В точности повторил жест, что и несколькими днями раньше, когда я заметил пропажу его сережки со значком мира.
— Я не знаю, что с ней случилось, — пожал он плечами.
— Ладно, — продолжил Барри. — Но когда семейство неожиданно вернулось, из-за того что миссис Лэнгли стало по дороге плохо, и увидело тебя там, они, наверное, страшно разозлились. Думаю, не просто разозлились, а пришли в ярость. Потом что-то случилось — я даже могу себе представить что, — и ситуация вышла из-под контроля. Мистер Лэнгли угрожал тебе, пытался ударить, не так ли? Он славился своим вспыльчивым нравом.
— Нет, — возразил Дерек. — Нет.
— Какой это, должно быть, стыд! Тебя застукали в доме лучшего друга! Они, наверное, смотрели на этот поступок как на предательство с твоей стороны. Мистер и миссис Лэнгли. Возможно, и Адам. Или Адам тоже был в этом замешан? Он знал, что ты собираешься сделать?
— Нет. Боже, нет, он не знал.
— Тогда, наверное, твой друг тоже разозлился, — предположил Барри. — Ты обманул не только его родителей, но и самого Адама.
— Ладно. Черт! Я знаю! — крикнул Дерек, его щеки вспыхнули. — Это было глупо, отвратительно. Мне очень, очень жаль.
«Какой же ты придурок! — подумал я. — Глупый мальчишка». Но сказал лишь:
— Вот видишь? Он сделал глупость и признался в ней. Что тебе еще нужно?
— Это еще не все. — Детектив по-прежнему не сводил взгляда с Дерека, игнорируя мои слова. — Я ведь прав? Они приехали, нашли тебя, запаниковали. Ты схватил пистолет. Возможно, оружие было в доме…
— Нет! — крикнул сын. — Нет! Я ничего не делал! Это сделал кто-то другой, а не я!
— Так кто же это был, Дерек? — спросил Дакуорт. — Можешь сказать?
— Нет!
— Барри, — вмешался я, — разве не видишь, еще чуть-чуть — и он расплачется! Будь с ним поаккуратнее.
Полицейский повернулся и посмотрел на меня:
— Джим, поверь, мне самому это не по душе.