— Черт возьми… — Хэкмен яростно затянулся сигаретой. — А мы-то были уверены… подонки типа Геста всегда наживают себе массу врагов. Он ведь и наркотиками занимался.
— Как я понял, дело положено в долгий ящик. И никаких зацепок?
— Мы допросили всех, кто с ним пересекался. Выяснили, где и как он провел последнюю ночь, но никаких открытий не сделали. Могу переслать все бумаги…
— Они уже у меня.
— Геста пристукнули два месяца назад. Ты говоришь, две недели спустя убийца кокнул кого-то еще? — Хэкмен дождался, пока Ребус кивком подтвердил его слова. — А еще когда?
— Три месяца назад.
Хэкмен обдумал услышанное.
— Двенадцать недель назад, восемь недель назад и шесть недель назад. Если мокрушник входит во вкус — все, подавай ему кровь все чаще и чаще. А тут что? Шесть недель, и ни одного трупа?
— Верится с трудом, — согласился Ребус.
— Если, конечно, его не взяли на чем-то другом или он сам не умотал куда-то вместе со своим бизнесом.
— Правильно мыслишь, — признал Ребус.
Хэкмен посмотрел на Ребуса:
— Так ты, значит, уже все это обмозговал?
— Потому и говорю, что ты мыслишь правильно.
Хэкмен поскреб в паху:
— Последние дни я только и думал что о телках, а тут являешься ты и сбиваешь меня с панталыку.
— Ну, извини. — Ребус каблуком вмял в землю окурок. — Я вот еще хотел спросить: нет ли чего-нибудь такого касательно Тревора Геста, что стоило бы мне рассказать — ну, чего-то такого, что застряло в мозгах?
— Угостишь холодным пивом, и мои мозги в твоем распоряжении.
В столовой стало потише, и они устроились за отдельным столиком, — но не раньше, чем Хэкмен сделал попытку представиться нескольким полисменшам, здороваясь с каждой за руку.
— Замечательно, — объявил сержант, возвращаясь туда, где ждал его Ребус. Усевшись, он еще долго потирал руки. — Опрокинем! — провозгласил он, поднимая бутылку, усмехнулся и добавил: — А неплохое название для стриптиз-клуба.