Уотсон снова хохотнул.
— Даже больше, не сомневайся. — Он наклонился к Ребусу и добавил доверительным тоном: — Во-первых, придет все высшее начальство, чтобы убедиться, что это не сон и ты действительно уходишь в отставку!..
Теперь уже Ребус улыбнулся и, слегка приподняв бокал, кивнул шефу. Некоторое время оба смаковали напитки, потом Уотсон причмокнул губами и спросил:
— Когда подумываешь?
Ребус пожал плечами.
— Я еще тридцатник не разменял.
— Но ведь недолго осталось.
— Не знаю, я как-то об этом не думаю, — сказал Ребус — и солгал. Еще как думал. «Тридцатник» означал тридцать лет службы и максимальную пенсию. Для многих перспектива освободиться в пятьдесят с небольшим и купить собственный коттедж на побережье составляла весь смысл жизни.
— Помню один случай… — проговорил Фермер Уотсон. — Я не часто о нем рассказываю. В первую неделю моей службы в полиции я работал в дежурке в ночную смену. И вот однажды отворяется дверь, и появляется мальчишка лет десяти… Идет прямо к моему столу и говорит: «Я расшиб свою младшую сестру». — Взгляд Фермера был устремлен куда-то в пространство над плечом Ребуса. — Я помню его как сейчас. Помню, как он выглядел, помню, как был одет, помню эти его слова: «Я расшиб свою младшую сестру». Я сразу даже не понял, что он имеет в виду. Потом мы узнали, что он столкнул ее с лестницы и она разбилась насмерть. — Уотсон сделал еще один глоток виски. — Надо же было такому случиться в первую неделю моей службы. — А знаешь, что сказал мне мой сержант?… «Это еще цветочки». — Уотсон слабо улыбнулся. — До сих пор не знаю, прав он был или нет. — Он внезапно всплеснул руками и заулыбался во весь рот. — Вот и она!.. Наконец-то! А я было подумал, что меня надули!..
Уотсон сгреб в свои медвежьи объятия старшего инспектора Джилл Темплер, запечатлев на ее щеке смачный поцелуй.
— Ты, случайно, не с подиума сбежала?… — спросил он, а затем в комическом отчаянии хлопнул себя по лбу. — Ба, это же намек на твою принадлежность к слабому полу! Ты подашь на меня рапорт?
— В этот раз, так и быть, прощу, — сказала Джилл. — Но только за хороший коктейль.
— Сейчас моя очередь, — вмешался Ребус. — Что тебе заказать?
— Большую водку с тоником.
Бобби Хоган громовым голосом призывал Уотсона, чтобы тот помог разрешить какой-то спор.
— Ну вот, меня требуют, — сказал Фермер Уотсон и, извинившись, нетвердой походкой двинулся на зов.
— Его коронный номер? — предположила Джилл.
Ребус пожал плечами. Фермер Уотсон был знаменит, в частности, тем, что мог перечислить все книги Библии меньше чем за минуту, но Ребус сомневался, что сегодня ему удастся перекрыть этот рекорд.
— Большую водку с тоником, пожалуйста, — сказал Ребус бармену и приподнял свой стакан с остатками виски. — И еще пару вот таких… Один для Фермера, — пояснил он, перехватив взгляд Джилл.
— Ну разумеется… — Она улыбнулась, но глаза ее оставались серьезными.