– У нее была классическая депрессия. Очень низкая самооценка, несмотря на все успехи. Спала тревожно, очень рано просыпалась. Типичные симптомы. Частые колебания настроения – утром она была мрачной и подавленной, днем ей становилось лучше, а вечером опять плохо, отсюда и проблемы со сном. У нее были все признаки маниакально-депрессивного психоза. Нарушения концентрации внимания, она постоянно нервничала, что память может ее подвести.
– А что вы можете сказать о ее страхах? – ринулся в бой Эллис. – Кэтрин никогда не говорила о своих врагах? Людях, ее ненавидящих и желающих ей смерти?
Грейвс хмурится:
– Хотите спросить, не страдала ли она параноидальным расстройством личности?
– Я хочу спросить, не угрожали ли ей?
– Кэтрин не была параноиком. Она была уверена, что окружающие ее не любят, но это следствие депрессии. Как я уже сказал, у нее наблюдались многие классические симптомы: стремление к уединению, потеря аппетита, отсутствие самоуважения. Чувство бесполезности, тревоги, вины. Это не паранойя.
– Почему же она испытывала чувство вины?
– Она считала, что в принципе не может вызвать у людей симпатию. Отец научил ее ценить себя только за успехи, а мать не дала ей ничего, чтобы сгладить последствия такого отношения. Без постоянного покорения новых высот Кэтрин чувствовала себя ненужной, не заслуживающей внимания. Рассмотрим это в контексте ее работы. Каждую неделю Кэтрин встречалась с хорошими людьми, например с семьями, с детьми, чьи родственники лежали в ее отделении. Она лечила своих пациентов, а они умирали, ей не удавалось их спасти. И после этого вы спрашиваете, почему она испытывала чувство вины?
– Но ведь это не всегда связано с тем, что сделала она? – вмешиваюсь я.
– Понимаете, – осторожно продолжает Грейвс, – Кэтрин могла ничего не делать. Чувство вины при депрессии не является рациональным.
– А если она сделала то, что должна была и умела?
– Я вас не понимаю. – Грейвс несколько раз растерянно моргает.
– И как вы отреагировали, когда Кэтрин не пришла на очередной сеанс?
Бесполезный выпад. Это очевидно, слишком очевидно – доктор не собирается обсуждать с нами свои ощущения.
Грейвс пронзает Эллиса взглядом, который без слов выражал все его мысли: «
– Я понял, что произошло нечто неординарное, – холодно отвечает он. – Кэтрин никогда не пропускала сеансы. Следовало учитывать особенности ее личности: она обязательно оставила бы сообщение или позвонила мне. Пропустить сеанс было для нее непозволительной оплошностью.
– Да, она ведь должна быть идеальной, – кивает Эллис.
– Совершенно верно. Как я говорил, у меня был адрес и номер телефона, поэтому я попытался ее разыскать, а когда мне не удалось, я отправился в полицию.
– Вы решили, что Кэтрин покончила с собой?
– Вероятность была высока. А потом я узнал, что она врач.