Молитва отверженного

22
18
20
22
24
26
28
30

«Твою мать, это же!..» — Рекута всматривался в кусок человеческого носа, который влажно поблескивал на солнце.

— Гляди, паря. Что посоветуешь? — обратился к нему рыбак, держа в ладонях банку.

Рука Евгения инстинктивно нырнула за полу пиджака.

В банке плавали два глаза и что-то розоватое, продолговатое, похожее на пиявку. А на дне лежало…

— Это губы, — пояснил рыбак, подмигивая оторопевшему детективу.

Седые волосы бомжеватого мужика развевались под порывами ветра.

— Ну да, губы и язык этого придурка Цепкого. Я пошутил. Он не придет. Весь тут, в этой банке. Забирай и базарь с ним о чем хочешь. О погоде, о рыбалке. О сказочниках. Ты ведь любишь сказки?

Пальцы детектива обхватили рукоять пистолета. В следующее мгновение рыбак сделал резкое движение рукой, и кошмарное содержимое стеклянной тары стремительным залпом выплеснулось на него. Он вскрикнул. Один глаз, вылетевший из банки вместе с водой, зацепился за ворот рубашки. Прохладный шарик прилип к разгоряченной коже.

Пистолет уже был в его руке. Большой палец опустил предохранитель.

За спиной Евгения скрипнула бетонная крошка.

«Велосипедисты? Ведь Леонид говорил, что все началось именно с них!»

Указательный палец детектива лег на спусковой крючок. Рыбак почувствовал, что сейчас прозвучит выстрел, и упал плашмя прямо на бетонное покрытие моста.

Одновременно с этим на голову Евгения обрушилось что-то тяжелое. Его ноги тут же беспомощно подогнулись, будто лишившись костей, и перед глазами вспыхнула громадная черная бабочка. Она увеличивалась, все крепче обнимала его своими плотными крыльями.

Теряя сознание, он услышал:

— Хороший вечер для прыжков с моста, раздери меня Мурзилка.

Таня проснулась и приподнялась в кровати. За окном слышалось щебетание птиц, и женщина в который раз с болью вспомнила о своей слепоте. Утро. Просыпающееся солнце, синее небо. Она уже забыла, как это все выглядит.

Что ж, придется привыкать.

— Доброе утро, — услышала она тихий голос Саши, вытянула руку, коснулась колена молодого человека.

Прислонившись к стене, он сидел у ее ног.

— Привет, — сказала Ковалева, хотела спросить, как ему спалось, но вспомнила вчерашний разговор и передумала.