Молитва отверженного

— Будем, — пообещал Александр. — Сейчас только одиннадцать. Пойдем, мой тарантас через дорогу припаркован.

— Ты купил машину? — удивился Валерий Викторович.

— Пока нет. Взял напрокат, — ответил Саша и вновь перехватил внимательный взгляд отца. — Что-то не так? — негромко, чтобы не слышали дети, идущие за ними, поинтересовался он.

— Саша, не обижайся, но твой внешний вид бросается в глаза.

— Так получилось, — сказал Денин. — Мать позвонила утром, а у меня все белье в стирке. Пришлось надеть то, что было.

Отец кивнул с понятливым видом, но Александр знал, что он едва ли поверил ему.

Еще бы. Его папаня далеко не дурак, знает родного сыночка как облупленного. Это матери можно с проникновенным видом вешать макаронные изделия на уши, и она проглотит любую чушь. С отцом же такое не прокатывает.

Они сели в машину, и Саша повернул ключ зажигания. Малыши не без труда втащили в салон воздушные шарики. Они тут же принялись делить территорию, обсуждая при этом плюсы и минусы автомобиля.

— Постой. Как ты собираешься везти детей без специальных кресел? — вдруг спохватился отец.

— Все в порядке. Менты не увидят, окна тонированы.

— При чем тут окна?

— Ты сомневаешься во мне?

Отец растерянно замолчал и нервно пригладил седые волосы. Он не понимал логику сына. По всему выходило, что Сашу волновала возможная встреча с гаишниками, а не безопасность детей. Абсурд. Или таково мировоззрение современного поколения?

— У тебя и ремень не работает, — сказал он, тщетно пытаясь пристегнуться, но сын, похоже, уже вообще не слушал его. — Ладно, — сдался Валерий Викторович.

В конце концов, может, он и в самом деле зря волнуется?.. Да и не хотелось ему ругаться в такой прекрасный день.

— Только не гони быстро. Если что, выпутывайся сам. Штраф я не буду за тебя платить.

Денин ухмыльнулся. Отец не видел лица сына в этот момент. Иначе ему стало бы не по себе от злобной улыбки, растянувшейся на физиономии Александра.

«Выпутывайся сам».

Денин подумал, что эту фразу он уже где-то слышал.

Ну да. Стасик-уголовничек. Теперь он разобран на запчасти, которые бережно хранятся в подвале.