Сказочник сунул голову в салон автомобиля.
— Триста сорок девять, ответьте! — раздраженно повторяли по рации.
Малыш снял с переговорного устройства тангенту, откашлялся и глухо проговорил:
— Клиента взял. Все нормально, еду по заявленному маршруту.
— Поняла. Держитесь на связи. Сообщите, как освободитесь, — услышал он в ответ.
Малыш улыбнулся.
— Клиент уже свободен. Так сказать, в бессрочном отпуске, — проговорил он, прикрывая рот ладонью, будто сообщая товарищу некую бестактность, не предназначенную для дамских ушей.
После этого Малыш потащил бесчувственное тело Леонида к подъезду.
В четыре утра Александр открыл глаза. По его лицу ползали сонные мухи. Он раздраженно согнал их и посмотрел на Таню. В грязной, заскорузлой от крови Стаса одежде, с липкими свалявшимися волосами она была уже не такая прекрасная, как прежде. По ее лицу тоже сновали мухи, и он замахал руками, прогоняя нагло копошащихся тварей.
«Но я все равно люблю ее. Так будет всю жизнь. Всегда!»
Денин расстегнул ширинку, обнял Таню, прижался к заметно похудевшему телу.
Эрекции не было. Его член вяло болтался, напоминал презерватив, наполненный водой.
«Ладно. Ничего страшного. Так иногда бывает. Все равно это никак не повлияет на наши отношения».
Он стал покрывать поцелуями лицо Тани. В ноздри ему тут же ударил тяжелый запах гниющей раны, исходивший от шеи любимой. Денин потянулся к ошейнику.
«Он шевелится! — Из глотки Саши вырвался надтреснутый крик изумления. — Нет, я еще не сошел с ума. Это всего лишь личинки. Безобидные червячки снуют по ошейнику. Куда они все спешат?»
Саша хотел осмотреть рану, но засохшая кровь и гной склеили железный обод ошейника и незаживающую плоть.
«Нет. Потом. Пусть она еще поспит», — подумал он.
Таня застонала.
— Я сейчас все уберу, — промямлил Денин, и ему вдруг стало страшно.
«Что я сделал с любимой? В кого превратил Таню? В кусок гниющего мяса, который жрут черви? — Он начал подниматься, хрустнули суставы, в груди что-то шумело и хлюпало. — Я подыхаю!» — внезапно подумал Саша.