Кали танцует
В десять минут пополудни Самсонову позвонил Коровин. Они с Морозовым находились в отделении, где работали с личными делами людей, строивших мосты. Им предстояло перелопатить море информации, так что пришлось подключить местных ребят.
— Парфенов не соврал, — сказал Коровин, поздоровавшись. — Он действительно был в больнице, так что алиби у него имеется.
— А он не мог из нее уйти на время?
— С острым приступом гастрита? Да его в туалет санитар водил!
— Понятно. — Самсонов сидел за своим столом, вот уже часа три как борясь со сном. Он мог бы поддаться и подремать, но ему казалось, что каждая минута будет украдена у Ники. — А как там у вас продвигается со строителями? Обнаружили что-нибудь?
— Мы проверили всех, кто работал на сооружении мостов, — сказал Коровин. — Того, где Хоботов подвизался, нового, где видели мужика с бутылкой крови, и еще одного — возможно, наш убийца хочет приурочить следующее жертвоприношение к его открытию.
Самсонов мгновенно вспомнил улыбающееся лицо Вероники. Коровин имел в виду ее смерть — это она может стать новым подношением кровавой богине.
— И что? — спросил он.
— Ничего особенного. Зато мы показали фотографии смотрительнице Кунсткамеры.
— Та-а-к? — Следователю показалось, что сейчас он услышит нечто обнадеживающее.
— По нулям.
— Вы ВСЕ фотки показали?
— Да, мы разглядывали их вместе с ней три часа. Она клянется, что никто из них не похож на мужика, порезавшего Горелова.
— А сам Горелов не пришел в себя?
— Шутишь? В реанимации, без сознания. И проваляется там еще долго!
— Ч-черт! — Самсонов ударил кулаком по столу. В основании ладони заныло, боль начала быстро растекаться по кисти. — Пришли мне список и личные дела всех, кого вы показывали смотрительнице.
— Хорошо, сейчас кину тебе на почту.
— Давай.
Самсонов зашел на свой почтовый ящик и приготовился ждать. Возможно, они что-то не заметили, допустили промашку. Иначе просто быть не могло!