— Дело твое! Но я тебя предупредил. Когда тебя запакуют в черный латекс и заставят лизать сапоги, будет поздно.
— Надеюсь, ты появишься именно в этот момент.
Дремин усмехнулся:
— Ага! С кляпом в одной руке и наручниками в другой!
— Тебя примут как родного! — буркнул Самсонов.
— Этого-то я и боюсь. — Дремин наконец закурил. — Думаю, ты прав. Действительно, похоже на бдсм-вечеринку.
— На жетоне написано «Тайна», да еще чаша нарисована, а я нашел в Интернете цитату из Апокалипсиса, где говорится, что это символ блуда и всяких мерзостей, — сказал Самсонов.
— Я ж тебе говорил! — удовлетворенно кивнул Дремин. — Вот и сходится.
Самсонов вздохнул:
— И чего все так прутся от Апокалипсиса? Куда ни плюнь, обязательно наткнешься на какой-нибудь символ из него!
Дремин развел руками:
— А чему ты удивляешься, Валер? Текст раскрученный, так что каждому хочется что-нибудь из него для себя стащить.
— Ну да. Наверное.
— Точно тебе говорю. Вот и наши садисты-мазохисты примазались.
— Знаешь, меня не покидает ощущение, что это все не то, — неожиданно для самого себя признался Самсонов. — Время идет, а мы топчемся на месте!
— И что делать? — пожал плечами Дремин. — Других-то ниточек все равно нет.
— То-то и оно! — мрачно пробормотал Самсонов. — А они нам ой как нужны.
В этот момент у него зазвонил мобильник. Следователь поспешно прижал трубку к уху:
— Да? Привет. Ага, понял.
— Кто это? — поинтересовался Дремин, едва Самсонов сунул телефон в карман.