– Да. Пожалуй, это первый раз, когда рассказывать буду я… – Он взглянул на Барбару с озорным блеском в глазах, и что-то промелькнуло между ними, отчего сердце Лилли пропустило удар. – Что ж… Сперва следует сказать, что все это произошло в доисторические времена, когда волосы мои были черны, а простата работала как часы.
Усмехнувшись, Барбара стукнула мужа по плечу.
– Может, ты сразу перейдешь к сути, а? Вряд ли кому-то здесь интересна твоя история болезни.
Грузовик подпрыгнул на железнодорожном переезде, встряхнув кузов. Дэвид удержался на своем ящике, глубоко вздохнул и ухмыльнулся.
– Суть в том, что мы были совсем детьми… Но любили друг друга без памяти.
– Да и сейчас любим почему-то… Одному богу известно, – добавила Барбара, подмигнув и многозначительно посмотрев на Дэвида.
Тот показал жене язык.
– Как бы то ни было… Однажды мы отправились в прекраснейшее место на земле – на Игуасу в Аргентине, – взяв с собой лишь немного одежды в рюкзаках и по сотне баксов на человека, переведенных в песо.
И снова вклинилась Барбара:
– Если мне не изменяет память, «Игуасу» означает «глотка дьявола». Это река, которая течет по Бразилии и Аргентине. Мы прочитали о ней в путеводителе и решили, что там может получиться первоклассное приключение.
– И вот, – вздохнул Дэвид, – мы добрались туда в воскресенье, а к вечеру понедельника уже прошли вдоль реки миль пять и оказались у невероятного водопада.
Барбара покачала головой.
– Пять миль? Ты смеешься? Мы прошли миль двадцать пять, не меньше!
– Она преувеличивает. – Дэвид подмигнул Лилли. – Поверьте, там было всего километров двадцать или тридцать.
Барбара демонстративно скрестила на груди руки.
– Дэвид! Сколько километров в миле?
Он вздохнул и покачал головой.
– Не знаю, милая, но уверен, что ты вот-вот просветишь нас.
– Примерно одна целая и шесть десятых… Так что тридцать километров – это примерно двадцать миль.
Дэвид укоризненно взглянул на жену.