– Не знаю. – Девушка пригнулась и прошептала: – Девочки говорят, что она похудела, будто из нее высосали все соки. А кожа была покрыта болячками.
– Будто ее проволокли по дороге привязанной к машине, – добавил Миша.
– Точно.
У них налаживалась связь. Конев даже подумал заняться с ней сексом. Но потом, сейчас нельзя. Член обожгло.
– Послушайте, а можем ли мы как-нибудь узнать адрес Петра Яковлевича?
– Я сейчас посмотрю.
Он слышал шуршание пальцев по клавиатуре. Через несколько секунд из-за ресепшена вынырнула рука с клочком бумаги. Миша слегка коснулся руки девушки, член набух и начал пульсировать. Конев дернулся.
– Он так переживал, когда со Светочкой случилось…
Миша ее не услышал. Он уносил от девушки свой хер. А тот тем временем требовал секса.
Петр Яковлевич жил на Вешняковской улице, в одном из домов, прозванных в народе «кукурузой» из-за округлой и удлиненной формы. Миша начал волноваться, едва увидел машины «Скорой помощи» и полиции.
Толпа зевак шепталась о каком-то сумасшедшем. Войдя в толпу сердобольных соседей и просто прохожих, Конев попробовал выяснить, что произошло.
– Что, убили кого-то? – закинул удочку Михаил.
– Не, не убили ублюдка. Хотя заслужил, извращенец. А еще врач.
Петр Яковлевич?
Миша не видел, кто с ним говорит, поэтому задал наводящий вопрос:
– Почему извращенец?
– Бегал по двору и тряс своим хером, – голос был другим, и теперь говорил мужчина с брюшком, нависающим над ремнем.
– Сегодня утром этот тип пытался изнасиловать бабу Надю – консьержку из второго подъезда, – вставил первый голос. Миша так и не понял, кто с ним говорит.
– Вот за это ему хер и отрезали, – добавил мужчина с брюшком.
– Да кому он нужен?! – выпалил обладатель первого голоса.