Фрагменты

– Димка! Димка!

– Я здесь, – ответил он.

Внутренности так бы и остались в сжатом состоянии, если бы не совесть. Она, проклятая, оживила его, чтобы он смог почувствовать, ощутить в полной мере горечь утраты. Ему вдруг стало невыносимо стыдно за слова, произнесенные пару часов назад. Что, мол, не нужна ему эта обуза, что лучше б он ребенка завел.

А отец просто взял и умер. Взял и лишил его этого выбора между двумя обузами. Мол, живи, сынуля, в свое удовольствие и не отказывай себе ни в чем. Никто теперь тебе обузой не будет.

– Дима, что с тобой? – голос сестры доносился будто из-за толстого слоя ваты, с другого континента, из параллельного мира, где нет неблагодарных детей.

– Откуда ты узнала?

– Его друг позвонил…

– Почему, черт возьми, они мне не позвонили?! – не сдержался Дима.

– У тебя что-то с телефоном. Позвони им на отцовский номер, – добавила после небольшой паузы Неля.

Он думал, звонить или нет. Может, люди уже спать легли, а может… К черту! Ты что, болван?! У тебя умер отец, а ты о чужом досуге беспокоишься? Звони!

– Он умер двадцать лет назад, когда бросил меня, – прошептал обиженный пацан внутри его. Дима помедлил еще какое-то время и все-таки набрал номер отца.

Трубку подняли после четвертого гудка. И он понял, что его звонка ждали. Как, возможно, его звонка ждал отец, умирая в больнице.

– Здравствуйте, это Дмитрий, сын…

– Здравствуй, Дима, – мужской уставший голос. – Прими наши соболезнования, твой папа скончался сегодня во время операции.

Дима не знал, что говорят в подобных случаях. Мама умерла, когда ему было двадцать, и все соболезнования он помнил весьма смутно. В чем он был уверен, так это в том, что сил отвечать тогда у него не было, он просто сидел у гроба, глядя в никуда. Сейчас было что-то другое. Он не чувствовал той боли, той утраты. Если честно, то он ни черта не понимал.

– Хоронить мы его будем в четверг, – ворвался в сознание Димы уставший голос. – Если сможете, приезжайте попрощаться.

Снова ступор. В такие минуты весь мир будто застывал вокруг, Дима погружался в свои мысли, но и они куда-то девались, и он оказывался в вакууме.

– Дима, что случилось?

Он поднял голову. В комнату вошла жена.

– Ира, мой отец умер. – Диму напугал собственный бесцветный голос.