– Клара?
Девушка снова подпрыгнула.
– Пожалуйста, соберитесь. Что вы делали три дня назад, двадцать восьмого февраля, между двадцатью часами и полуночью? – настойчиво спросила Марианна.
Затем она добавила:
– Я хочу знать, что тогда делали вы оба.
Вопросы капитана наконец-то обрели смысл. Мысли Клары, до сих пор блуждавшие среди воспоминаний, вдруг направились по другому пути, как будто она натолкнулась на невидимую стену.
– В момент смерти? Вы нас подозреваете?
Она почувствовала, что рука Франсуа успокаивающе сжимает ее ладонь, но резкие и грубые слова теснились во рту и сами собой выскакивали наружу. Голос дрожал.
– Вы что, считаете, что это мы его убили?
В мыслях Клары внезапно все встало на свои места. Она ошибалась насчет этой женщины. Перед ней была соперница, даже враг, злобный и жестокий.
– Где-то находится настоящий убийца, который, возможно, собирается снова совершить свое черное дело, а вы… вы… вы предпочитаете тратить свое время на…
Клара начала заикаться. Франсуа привстал, схватил ее за руки и заставил снова сесть на место.
– Дорогая… Капитан всего лишь выполняет свою работу.
Лицо его покрылось крупными каплями пота. Лихорадка. Или страх?
– Вы не очень хорошо выглядите, – заметила Марианна.
– Нет-нет… Я всего лишь простудился, ничего серьезного. Итак, двадцать восьмого февраля я вернулся из клиники примерно в девятнадцать часов. Клара меня ждала. Мы довольно рано поужинали, слушали музыку и легли спать около полуночи.
Брюнель повернулась к Кларе. Та кивком выразила согласие со сказанным, но уточнила:
– Занятия у меня закончились в семнадцать часов. Перед тем как сесть на автобус, я говорила с подругой перед зданием факультета. К восемнадцати тридцати я вернулась, а затем работала до самого возвращения Франсуа.
– И вы больше никуда не выходили? – спросила Марианна, делая ударение на каждом слове. – Ни один, ни другая?