Я был один.
Третий этаж «Страффена» как две капли воды походил на второй, только неоновые потолочные лампы розовее, линолеум глянцевее, а стены выкрашены мятной зеленью. В оба конца тянулась череда черных дверей. Кабинеты врачей. Я зашагал по коридору, читая таблички с именами. Слышались приглушенные голоса и бамбуковые дудки – музыка, какую включают в спа во время массажа. Посреди коридора на банкетках под окном растянулись двое юношей; оба строчили в блокнотах.
На меня они не обратили внимания.
Я отыскал табличку «АННИКА ЭНГЛИ, доктор медицины». Легонько постучал, ответа не услышал и повернул ручку. Заперто. Я вернулся к юношам.
– Простите? – сказал я.
Они испуганно подняли взгляд. Один блондин – на нежном лице неуверенность. Другой краснолицый, рябой и в темных кудряшках.
– Вы не могли бы мне помочь? – продолжал я. – Здесь прежде была гостья, Александра Кордова. Вы ее не знали?
Блондин нерешительно посмотрел на шатена:
– Нет. Но я только поступил.
Я повернулся к шатену:
– А вы?
Тот медленно кивнул:
– Да. Слыхал про нее.
– Что вы слыхали?
– Что здесь лежала дочь Кордовы. Всё.
– Вы ее видели? Знакомы с ней?
Он покачал головой:
– Она была «серебряный код».
– Что такое «серебряный код»?
– Интенсивная терапия. Они живут в «Модсли»[27].