Тень мальчика

– Ночное вуду. Тайное. История обществ бизанго параллельна кровавой истории самого Гаити. Не забудьте, что Гаити – первое черное государство, отвоеванное у колонизаторов. Тогда, в восемнадцатом веке, во время бунта рабов и возникло первое общество бизанго. Беглые рабы – мароны – вели партизанскую войну с французами вместе с небольшой группой индейцев таино… с теми, кто уцелел после европейских бесчинств и болезней. Оружия у них почти не было, поэтому духовная борьба была не менее, а может, и более важна, чем вооруженная. Люди черпали силу в вуду, в индейском знахарстве, у опасных африканских духов. Роль магии в военных действиях была огромной, а иногда решающей.

Хаммерберг замолчал, закрыл глаза на секунду, точно вспоминая что-то, и решительно направился к самой большой полке. Встал на цыпочки, достал огромный фолиант и открыл. Фотографии тряпичных кукол в человеческий рост. Все сшиты из черного и красного холста. Гротескные фигуры с открытыми ранами и вываливающимися тряпичными внутренностями. Некоторые скованы цепями, другие на костылях. У кого-то не хватает рук или ног.

– Матерчатые скульптуры из замка в Артибоните. Наглядные свидетельства военного прошлого движения вуду. Все когда-то были рабами.

Он перелистал том.

– Капитан бизанго со знаками отличия и бутылкой рома в руке. Старушка бизанго с огромной висячей грудью. Генерал трех болот. А вот палач бизанго.

Матерчатая кукла в черном плаще с капюшоном с грозно поднятым мачете.

– При полностью парализованных общественных институтах общества бизанго брали на себя функции суда. Теоретически они имели право приговаривать к смерти, но обычно дело кончалось имитацией казни.

Он глянул на часы на руке, улыбнулся и открыл бутылку с ромом.

– Час жертвоприношения, – сказал он серьезно. – Пети Папа Буссо Труа Корну разгневан: мне не удалось завербовать для него жену, когда я в последний раз был в Порт-о-Пренсе. Иначе как двойной дозой рома его не умилостивишь. – Он подошел к маленькой деревянной скульптуре на подоконнике, налил немного рома на рогатую голову, а полупустую рюмку поставил на тарелочку у ног.

– Интересно… – Катц достал замотанную в шерсть бутылочку и протянул Хаммербергу. – А вы можете сказать, что значит эта штука?

Хаммерберг выглядел явно заинтересованным.

– Это пакé… своего рода талисман. Такие, как у вас, мы называем конгопаке, потому что они родом из Конго. Их носят под рубашкой, как защиту против унга-морт, колдовства. Я обычно сравниваю их с аккумуляторами… магические аккумуляторы с концентрированной энергией. Откуда он у вас?

– Друг подарил.

– Может быть, вы продадите его мне? Я хорошо заплачу… Нет? Я вас понимаю – хороший паке надежней, чем страхование жизни.

Он с улыбкой протянул Катцу бутылочку и тяжело сел в кресло, сложив руки на груди.

– Вы говорили о правосудии, – напомнил Данни. – Что-то насчет имитации смертной казни.

– Да. Н"замби. Зомбирование осужденных. Собственно, я никогда не рассказываю об этой стороне вуду, чтобы не вызвать неверных толкований.

Он серьезно посмотрел на посетителей.

– В народной вере зомби – это тело без души. Мертвое тело. Снабженное путем волшебства механической жизнью. Волшебник похищает труп, пока еще не начались процессы гниения, навязывает ему жизнь… вернее, подобие жизни. Учит двигаться, выполнять тяжелую работу. Одним словом, порабощает. Говорят, ночная смена на сахарных плантациях в Гаити в былые времена состояла на сто процентов из зомби. Зомби может работать двенадцать часов без еды и питья. На Гаити до сих пор охраняют могилы, пока не будут совершенно уверены, что начался процесс разложения тканей. Но если не повезет, колдуны успевают раньше.

– Путем волшебства, или колдовства… а в чем оно заключается? Своего рода самовнушение?