– Я не особенно голодна.
– Вам нужно поберечь силы.
– Возможно, какой-нибудь сэндвич. Если это вас не слишком затруднит.
– Вообще не затруднит.
Мэдди колебалась, не зная, стоит ли упоминать о вчерашнем пересечении Элен с Селин. Потом решила, что не стоит. Элен сама об этом вспомнит, если захочет поговорить о случившемся. Она произвела на Мэдди впечатление человека, который не стесняется высказывать свое мнение.
Прикрыв шарфом рот, Мэдди поднялась по лестнице и вышла на главную палубу, которая представляла собой сплошное скопление самодельных палаток и матрасов, растянувшихся по всей беговой дорожке и полю для мини-гольфа. Очередь в буфет со скудным ассортиментом – и снова тут оказалась открыта лишь пара окошек – змейкой тянулась из дверей внутренней зоны и доходила почти до бассейна. Мэдди присоединилась к очереди, стараясь не думать о кишащих в воздухе микробах. Ее руки в перчатках стали влажными.
Люди в очереди продвигались медленно, еле волоча ноги, словно зомби. Мужчина впереди – англичанин с широким круглым лицом и обгорелым носом – обернулся к ней и усмехнулся.
– Классные перчатки. Разумно. Вирус, да?
– Да.
– Моя подружка подхватила его. Страшное дело. Доктор говорит, что для нее самое лучшее – оставаться в каюте. Нам еще повезло, что мы живем в одном из люксов на верхней палубе. И мне искренне жаль бедолаг внизу.
Их очередь по дюйму продвигалась вперед, и Мэдди согласно кивала, вполуха слушая его теории насчет того, почему сломался их корабль.
Она взяла две тарелки из стопки и вздрогнула, когда кто-то толкнул ее под локоть.
– Нельзя этого делать, – шикнула на нее женщина, стоявшая сзади.
– Нельзя делать что?
– Запасать еду. Вы можете взять только одну тарелку.
Она скрестила руки на груди и грозно взглянула на Мэдди.
Мэдди попыталась примирительно улыбнуться ей.
– Я ничего не запасаю. Мне нужно принести еду подруге. Она не может выйти из каюты.
– Тогда вы должны отстоять очередь дважды.