Четыре сезона

22
18
20
22
24
26
28
30

Однако на поверхность я, так или иначе, всплыл, стряхнув с себя оцепенение.

– ПОЕЗД!!! – не своим голосом заорал я и, окончательно выйдя из паралича, рванул с места.

Голова Верна дернулась, словно от удара током. На лице его мелькнуло искреннее изумление, но, увидев, как я сломя голову перепрыгиваю с одной шпалы на другую, он мгновенно понял, что это не шутка, и тоже бросился бежать, уже не глядя под ноги.

Неожиданно меня охватила какая-то глупая ненависть к Крису: этот хмырь уже был в безопасности. Я увидел, как он, далеко-далеко впереди, на противоположном берегу, склонился, чтобы пощупать рельс.

Моя левая нога вдруг провалилась в пустоту. Я выкатил глаза, неуклюже взмахнул руками, но тут же восстановил равновесие и опять помчался, теперь уже сразу вслед за Верном. Миновав середину моста, я наконец услышал поезд. Он приближался сзади, со стороны Касл-Рока. Звук этот, поначалу низкий и невнятный, становился с каждой секундой громче, и уже можно было разобрать отдельно рев мотора и мерный, вселяющий ужас перестук колес по рельсам.

– А-А-А! – заорал Верн.

– Беги же, дьявол! – крикнул я, подталкивая его в спину.

– Не могу! Я боюсь упасть!

– БЫСТРЕЙ!

– А-А-А… КАРАУЛ!!!

Но он и в самом деле побежал быстрее. Его голая потная спина с торчащими лопатками мелькала у меня перед глазами, мышцы ходили ходуном, а позвонки то выпирали, то куда-то проваливались. Он, так же, как и я, не выпускал из рук свернутые в скатку одеяла. Вдруг он чуть-чуть не оступился, притормозил, и мне пришлось еще раз хлопнуть его по спине.

– БОЛЬШЕ НЕ МОГУ, ГОРДИ! – взмолился он. – А-А-А!!!

– БЫСТРЕЕ, СУКИН ТЫ СЫН! – взревел я, внезапно с ужасом ловя себя на мысли, что мне вдруг… это начинает нравиться.

Подобное ощущение я испытал только однажды, да и то когда напился в доску. Мне нравилось погонять Верна Тессио, словно теленка, которого ведут на бойню…

Поезд грохотал уже совсем близко – вероятно, он находился сейчас у разъезда, где мы швыряли камешки в семафор. Я ждал, что мост вот-вот завибрирует, и это будет конец.

– БЫСТРЕЙ ЖЕ, ВЕРН! БЫСТРЕ-Е-ЕЙ!!!

– О Боже, Горди, Боже, Боже… А-А-А!!!

Воздух прорезал оглушительный, протяжный гудок – это был голос самой смерти:

У-У-У-А-А!!! У-У-У-А-А!!!

Гудок на секунду оборвался, и я скорее не услышал, а всей кожей ощутил крик Тедди и Криса: