Баптист расхаживал по коридору перед комнатой совещаний, словно по собственному кабинету, и громко разговаривал по телефону со своим адвокатом. При этом он сам был юристом. Неужели он не доверял своим знаниям? Ханнес использовал это время, чтобы проверить на ноутбуке то, о чем говорил этот француз. «Баптист и партнеры», аудит предприятий, консультации по вопросам менеджмента, консультации по налоговым вопросам, в общем – полный комплект. Баптист никогда не занимался канцелярской работой: фирма не относилась к гигантам этой отрасли, неоновой рекламой которых блистали офисные здания Мюнхена, но она уверенно завоевывала рынок. Интернет-поисковик выдал ссылки на мюнхенские фирмы. Те самые. И к тому же эта контора решала юридические вопросы с больничной кассой[8], страховками, научно-исследовательскими институтами, такими как «Бетатех». Теперь Ханнес понял, почему сегодня утром на совещании нарисовался Целлер. Разумеется, не из-за убитой женщины. Ханнес проверил фамилию Баптиста по внутренней базе данных: пару раз превысил скорость, но в целом чист. На имя сына не было ничего. Совершенно обычный школьник.
Дневного света уже не хватало, и он щелкнул выключателем. Трубки неоновых ламп затрещали и загудели, некоторые так и не зажглись. День почти угас, а они так и не продвинулись в деле, и там, снаружи, напрасно тратил свое время этот тип. Голос Баптиста то приближался, то удалялся, затихая и становясь громче. Остальные члены комиссии по расследованию убийств разъехались, чтобы опросить свидетелей. Вехтер отправился на место преступления, а с Ханнесом остался обычный полицейский, которого он не знал. Этот помощник лишь включал и выключал запись на диктофоне. Почти никого не осталось.
Дверь распахнулась, и Ханнес быстро опустил крышку ноутбука.
Баптист остановился перед ним и бросил на стол связку ключей.
– Я уверен, вы тоже хотите сэкономить время. Вчера я был во Франкфурте, переговоры длились целый день. Я вернулся лишь сегодня утром. Войдя в дом, я сразу прослушал автоответчик, после чего немедленно отправился в больницу. Теперь я хочу знать, когда же я смогу забрать сына домой?
– Эй, не так быстро. – Ханнес поднял руки. – Вашего сына нельзя так просто забрать домой.
И не потому, что Ханнес хотел этому помешать: нельзя, пока не станет ясно, что мальчик делал в этом доме. На его руках была засохшая кровь. При таких обстоятельствах Баптист еще очень долго не сможет забрать сына домой.
Но Ханнес пока не сказал этого отцу.
– Давайте пока остановимся на вас. Расскажите мне, какие отношения у вас были с Розой Беннингхофф.
– Да никаких. Как я уже говорил, мы расстались. Больше мне нечего сказать.
Баптист присел на стул. На его брюках в районе колен появились первые заломы. На подбородке пробилась темная щетина – от этого не помогал даже лосьон
– У нее были враги?
– Без понятия. Я не ее адвокат.
– Когда вы расстались?
– Примерно полгода назад.
– После расставания вы поддерживали с ней связь?
– Если было необходимо.
– Общались с ней незадолго до ее смерти?
– Я не веду подробных записей частных разговоров. – Баптист положил ногу на ногу и откинулся на спинку стула. – Если вы будете задавать вопросы, касающиеся моей личной жизни, я не стану на них отвечать.
– Госпожа Беннингхофф мертва. Здесь больше нет ничего личного.
ebooksa