– Мы пытались до вас дозвониться. Где вы были вчера вечером и сегодня утром?
– Какое вам дело?
Ханнес покачал головой и упрямо повторил вопрос:
– Где вы были?
– Я прибыл прямо из Франкфурта. Прослушал аудиосообщения и приехал прямо сюда.
– Мы нашли вашего сына вчера. Он ранен, – произнес Ханнес. – Вы сможете прямо сейчас поговорить с врачом. Только сначала нужно заполнить анкету с персональными данными.
Баптист склонил голову набок и недоверчиво взглянул на полицейского:
– С какой целью?
«Вот тебе раз. Коллега. Не стоило ввязываться в игру “Кто быстрее подберет нужные параграфы”. Я все равно ее проиграю», – с горечью подумал Ханнес.
Но Баптист был и заботливым отцом, сын которого лежал сейчас в больнице. Хотя Ханнесу с трудом давалось сочувствие, он пытался говорить как можно спокойнее:
– Господин Баптист, я предлагаю объединить наши усилия. Так вы быстрее сможете позаботиться о своем сыне.
– Почему со мной обращаются как с преступником? Как он себя чувствует? Когда сможет вернуться домой? – Он отлично говорил по-немецки, но с какой-то певучей интонацией и акцентом. Ханнес припомнил, что у мальчика нашли французский паспорт.
– Мы из комиссии по расследованию убийств…
Баптист провел ладонью по лицу:
– Комиссия по расследованию убийств? Я не понимаю…
– Вам о чем-нибудь говорит имя Розы Беннингхофф?
– Да,
– Вы ее знаете? – спросил Ханнес.
– Госпожа Беннингхофф была моей спутницей жизни. – Он склонил голову, взгляд устремился в одну точку.
Он знал это. Не то, что эта женщина мертва, а то, что через секунду он превратится в главного подозреваемого. Именно он является связующим звеном между мальчиком в подвале и убитой. Она была мачехой Оливера. Неужели злой мачехой из сказки?