Судные дни

22
18
20
22
24
26
28
30

Внимание Кайла сразу привлекла фигура в верхней части картины, в обугленном сером небе. Нечестивая свинья. В одном копыте она держала скипетр – то казалось ужасно удобным для этой цели – а в другом книгу с золотым обрезом. Но сильнее всего его поразило то, как откровенно она ликовала, возносясь в воздух, левитируя на своем золотом троне. Она летела в кипящий водоворот небес, а воздух вокруг нее превратился в желтый сернистый туман.

Свинья на троне парила над почерневшим маленьким городом, коронованным дымом, расположенным в нижней части картины. В небо же поднимались искалеченные мученики: почти сотня тощих искореженных человеческих фигур.

Жуткое небо заполняло две трети картины. Гнилой воздух клубился, кружился, тянулся к земле. Птицы, которые все еще пожирали мертвечину прямо на лету, скалились, как будто обрадованные вознесением, и кувыркались в вышине. Тощие собаки с длинными мордами, вываленными языками и выступающими ребрами тоже поднимались над городом, как будто переступая задними лапами, и лаяли на облака.

– Видите Нечестивую свинью?

Кайл кивнул.

– У нее в руках книга. «Книга сотни глав». Это священная книга Лорхе, дарованная им Кровавым друзьям. Завет, в котором он назван бессмертным, а идущие за ним – святыми. Письменное свидетельство их божественности. Сестра Катерина написала то же самое, причем столь же плохо. Она утверждала, что была лишь проводником для текста, а не автором. Возможно, она хоть раз в своей жизни не солгала. А теперь посмотрите на лица. Те, кто ближе к свинье, прописаны подробнее.

Люди смотрели в небеса, и на их лицах застыла гримаса удивления и жестокой радости.

– Они полагают, что спаслись. Но на самом деле прокляты. Они попали к тем, кому служили через Лорхе. К тем ангелам. Кровавых друзей поглотило это место, их души сожрали, они слились со своими лживыми богами. Они передразнивают христианских святых и мучеников. А теперь посмотрите в верхнюю часть картины. На восхождение в ад. По небу.

В верхней трети картины виднелась длинная полоса чего-то вроде бледной грязи. Берег перед огромной массой мертвой воды. Место, находившееся за вихрем небес, именно туда летели мученики.

– Подойдите на два шага ближе.

Кайл сглотнул.

– Здесь, наверху. В аду. Кровавые друзья веселятся, как нечестивые ангелы, вознесенные над миром. Они скачут в компании свиньи и бешеных собак, стоящих на задних лапах. Языки у них вывалены, как у идиотов. А вот тут, видите?

Костлявые фигуры носили на голове грубо вырезанные деревянные короны.

– Здесь Ферхюльст изобразил Лорхе и Семерых как царей пустоты и зловония. Их подданные – это чума казненных и сожженных заживо грешников, мертвые птицы, жрущие падаль, и собаки, которые ели больных. Вы видите птиц у ног этих людей? Птицы тоже похожи на скелеты. Вот рай, который им обещали.

Кровавые друзья казались еще более худыми и измученными, чем во время осады или казни. Они больше не походили на людей. Но изображение казалось точным: Кайл понял, что уже видел их раньше.

– Вместо ангельских тел они заперты в телах искалеченных демонов, в трупах, измененных волей их хозяев. Они могут только притвориться ангелами. Они скалятся, как дураки, над тем разорением, которому подверглись их земные формы. Видите? У них в руках кости и тряпки. Они цепляются за останки и ценят их не меньше золота с драгоценными камнями. Посередине Лорхе. Он танцует со свиньей.

Он действительно танцевал. При виде жуткой пляски скелетоподобного человека в деревянной короне и свиньи с гротескными человеческими чертами лица под епископской митрой Кайлу стало жутко.

– Они уже не люди. Они прокляты. Поглощены. Но они так жаждут света, что сияет здесь, внизу, пусть он и обжигает их. Они живут в пустыне и ждут, пока их не призовут обратно, туда, где они некогда были столь сильны, пока не услышат голос тех, кто поклоняется им.

Кайл отвернулся. Картины впечатались ему в память, и он знал, что будет часто вспоминать о них. Он пошел к двери, сопровождаемый Питером, который задержался, чтобы торопливо накинуть на полотна черные занавеси. Кайл все еще видел искаженные лица Кровавых друзей в Царстве дураков. Их белые глаза горели безумием.

Двадцать шесть

Кэмден, Лондон.