В дверях появился доктор Теннент, рубашка выбилась из брюк, большинство пуговиц на ней расстегнуто. Женщина пошла к врачу, он обнял ее, и они поцеловались прямо на пороге дома.
Томас почувствовал, как что-то внутри у него словно бы завязалось узлом. Комок застрял в горле. Он проглотил его и закрыл глаза, прогоняя слезы.
«Ну почему ты делаешь это у меня на виду, доктор Майкл Теннент? Почему ты так мучаешь меня? Ты хоть представляешь себе, что я при этом чувствую? Вряд ли, где уж тебе!»
32
Аманда неожиданно отстранилась, прошептала Майклу на ухо:
– Кто-то смотрит на нас через дорогу.
Майкл оглядел соседние дома: в некоторых из них горел свет, но ни одного лица в окне он не увидел. Он почти не знал своих соседей, и его не волновало, кто там смотрит на них. Если бы в этот момент над ними зависла в небе целая флотилия инопланетян, вооруженных биноклями, он бы, наверное, даже и не заметил. Майкл не видел сейчас ничего, кроме прекрасной молодой женщины, которую отчаянно хотел, буквально сгорал от желания. И ничего больше во всей вселенной не имело значения.
Майкл повел Аманду внутрь (им каким-то образом удалось подняться на ступеньки крыльца, не расцепляя объятий) и захлопнул дверь ногой.
– Теперь нас может увидеть только человек с рентгеновским зрением, – сказал он.
Аманда расстегнула две последние пуговицы на рубашке Майкла, удивляясь, какая же волосатая у него грудь. Тело Брайана было таким гладким, и в прошлом волосатые мужчины всегда отталкивали ее, но теперь ее мнение изменилось. Аманда притянула Майкла к себе и исступленно, страстно поцеловала. В ее чреве полыхало пламя. Губы у него были мягкие, но он целовал ее с неожиданно грубой, какой-то дикой силой.
Аманда почувствовала, что теряет голову. От него словно бы исходили мощные электрические разряды.
– Люби меня, Майкл, – прошептала она.
Ураган мыслей бушевал в голове Майкла. Он так давно не занимался любовью. Он отчаянно желал Аманду, но боялся, что окажется не на высоте и все испортит. Он заглянул в ее глаза: она смотрела на него так доверчиво.
Дрожащими пальцами Майкл искал застежку на ее бюстгальтере, забыв, что уже расстегнул его; бюстгальтер зацепился за его пальцы, потом упал. Он взял ее груди в чаши ладоней, и она издала тихий стон. Он хотел сорвать с Аманды одежду, почувствовать под руками ее обнаженное тело, желание переполняло его. Она прижималась к Майклу, готовая принять его в себя, и он мог взять ее прямо здесь, где они стояли, но сдерживал себя. Он хотел заниматься любовью с этой женщиной по-настоящему. Он хотел, чтобы этот первый раз стал пиком чувственности, он хотел проснуться в постели, держа ее в своих объятиях.
Они смотрели друг на друга. Время как будто остановилось. Глаза Аманды горели неприкрытым, буйным желанием.
Майкла теперь волновало одно: сколько он сможет продержаться.
«Успокойся. Не спеши».
Наступила невероятная тишина, словно они вдвоем оказались в вакууме, в каком-то ином мире, где нет ничего, кроме них, только они и волшебство чувств, которые захлестнули их. Мягкость ее губ, тепло ее плоти, запах ее мыла, духов, шампуня, кожи, звук ее дыхания, сверкающие синие глаза, путаница светлых волос. Майкл поцеловал Аманду еще раз, чувствуя комок в горле. Ничто в мире не сравнится с этой красотой, этим идеалом, этой естественностью.
Майкл провел руками по телу Аманды, и пальцы его оказались у нее в трусиках. Встав на колени, он начал медленно снимать их: сначала стянул с ягодиц, потом опустил ниже колен – уронил на щиколотки.
Светлый пушок волос у нее на лобке был прямо перед ним. Майкл прижался к волосам лицом – сначала легонько, потом сильнее, они ласково покалывали его кожу. Он погрузил лицо еще глубже, пьянея от грубого, терпкого запаха; его язык нащупал мягкую ложбинку ее промежности. Нашел влажные складки входа и медленно, мягко прошелся по ним языком.