– О, это ужасно мило с вашей стороны, – сказала Эви своим радиоголосом, и девчонки восторженно распищались.
Эви любила, когда ее узнавали. Всякий раз как такое случалось, она, будь ее воля, делала бы снимок и отправляла его Гарольду Броуди, Норме Уоллингфорд и всем этим провинциальным «синим носам», что так ее недооценили. И внизу непременно приписать: «
Сэм приобнял ее за плечи.
– А какой у нее почерк – загляденье!
– Смотрю, вы двое хорошо тут устроились. Славно смотритесь вместе. Читателям «Дейли ньюс» стоит о чем-то узнать? Пару месяцев назад ходили слухи, что вы типа как пара.
– Нет, – твердо ответила Эви. – Мы – не она.
– Нет, хорошенькое дело! Разве так говорят о своем нареченном, Котлетка?
– О нареченном? – Брови Вудхауза профессионально полезли на лоб.
Девчонки снова распищались. К ним начал подтягиваться народ, крошечная толпа на глазах набирала солидности. Математика славы – она такая.
– Бесстыдно шутит, – пояснила Эви всем и каждому.
Сэм подарил ее лучшим взглядом страдальца от безнадежной страсти, какой только отыскался у него в арсенале.
– Да я с ума схожу по этой крошке с самой нашей первой встречи на Пэнн-Стейшн!
– Сэм! – предупредила она его сквозь натянутую улыбку.
– А кто бы не сошел? Вы на личико ее посмотрите!
Он ущипнул ее за щечку. Она в ответ как следует наступила ему на ногу.
– Ах, это так романтично! – со вздохом сказала одна из фанаток.
Из толпы послышались аплодисменты.
– Так у Провидицы-Душечки завелся свой душечка? – прокомментировал кто-то.
– И вовсе он не мой…
– Ну, цветочек! Давай больше не будем прятать нашу любовь. Довольно тайн!