– В школе будут очень рады об этом узнать.
Сердце у Генри заколотилось так сильно, что отец, наверное, смог бы его расслышать с того края персидского ковра.
– Я тут подумал… Пожалуй, я мог бы закончить школу тут, в Новом Орлеане.
Отец выглянул из-за раскрытой газеты.
– Зачем?
– Я мог бы помочь с мамой, – соврал Генри.
– Для этого у нас есть слуги и доктор, – подъемный мост газеты поднялся, только что не лязгнув.
– Я бы хотел остаться, – попробовал Генри еще раз, приказав себе не плакать. – Пожалуйста.
– Я уже отправил им чек за твое обучение.
– Я верну тебе эти деньги.
– Не будь смешным.
– Буду! Я буду работать… как смогу. Я…
– Все уже решено, и дело закрыто.
Отец внезапно бросил на него последний, любопытствующий взгляд.
– Где ты пропадаешь по вечерам?
– Хожу на длинные прогулки. Так сказал доктор Блэк. Для поправки здоровья.
Отец щурился на него всего мгновение.
– Отлично, – резюмировал он, возвращаясь к газете. – Полагаю, доктор Блэк свое дело знает.
И, конечно, все пошло прахом из-за глупой ошибки. Глупейшей!
Луи написал Генри письмо, очень красивое. Генри почти мог декламировать послание наизусть – столько раз он его прочел. Разлучаться с ним было юноше невыносимо, и он перекладывал бумагу из кармана в карман и всегда держал при себе, чтобы можно было в любой момент достать и перечесть. Конечно, в один прекрасный вечер он слишком устал и забыл его в пиджаке, а прачка нашла и отнесла – отцу, кому же еще.