Эйсли проследил за направлением его взгляда.
— А, о них чуть не забыл! Посмотрите-ка, очень странно… — Он поднял одну туфлю и вернулся к трупу, потом приложил пятку к голой ступне. — Они ему почти на два размера велики. Он напихал в носки папиросной бумаги.
— Кто носит туфли на два размера больше? — спросил Нэш. — Кажется, ты сказал, что такие стоят полторы тысячи?
Портер кивнул:
— Может быть, это не его туфли. Надо проверить и их на отпечатки.
Нэш покосился на Эйсли, обвел взглядом зал.
— У вас есть… а, не важно; уже нашел. — Он ненадолго отошел к другому столу и вернулся с набором для снятия отпечатков. Опытной рукой посыпал порошком туфли. — Есть!
— Сними и отправь в лабораторию. Только напомни, что это срочно, и добейся, чтобы они тебя поняли, — сказал Портер.
— Уже иду.
Портер повернулся к Эйсли:
— Еще что-нибудь?
Эйсли нахмурился:
— Что? Лекарства тебе мало?
— Я не…
— Есть еще кое-что.
Он обошел стол и поднял правую руку покойника. Портер старался не смотреть на зияющий разрез в груди.
— Я нашел маленькую татуировку, — сказал Эйсли и показал на черное пятнышко на внутренней стороне запястья. — По-моему, это цифра восемь.
Портер нагнулся.
— Или символ бесконечности. — Он достал телефон и сфотографировал татуировку.
— Свежая. Видишь воспаление по краям? Он набил ее меньше недели назад.