Фестиваль

— А еда?

— Он приносит еду. Даже аскорбиновую кислоту, чтобы цингой не заболели. — Наташа чуть-чуть помолчала, потом сказала, — слушай, я устала. Мы еще успеем поговорить. Давай отдохнем.

Глава 7

Макс лежал на скрипучей кровати в квартире на Ленинском проспекте, которую он снимал у восьмидесятилетней бабки.

Он улыбался в потолок и курил Мальборо. Кольца белого дыма, вытягиваясь и преображаясь, улетали в открытую форточку.

Макс не мог нарадоваться собой. Прошло совсем немного времени, точнее четыре месяца, а он уже сделал так много, при этом не допустив ни одной ошибки.

Он опустил взгляд ниже по стене и посмотрел на вырезку в газете, приколотую к стене. «Это бесчеловечно!!!» — кричала газета. «Так не могли поступить люди!!! «и так далее в том же духе. В статье описывался факт уничтожения израильской сборной на Олимпиаде. Макс опять улыбнулся, словно рассматривал журнал комиксов. Это что! Про них будут не такое писать.

Поднявшись с кровати, он подошел к журнальному столику и опустился на стул, стоящий рядом. На столике в беспорядке валялись газеты, стояла бутылка минеральной воды и на самом краю лежали ножницы.

«Ребята, наверное, там совсем замучились. Но ничего, пусть гадают. Время у них еще есть, правда его все меньше и меньше. Меньше и меньше.» Он представил себе лица в областном отделе милиции и злорадно ухмыльнувшись, достал новую сигарету.

Выбрав газету с более менее крупным заголовком, он отыскал нужные буквы, потом взял ножницы и аккуратно их вырезал. По одной. После достал конверт и положил их внутрь. Болтая конверт в руке и выпуская дым через нос, он задумался.

Получится, что он нарушил одно из правил. Сам же нарушил. Обычно, Макс посылал маленькую посылку или бандероль, куда прилагал буквы, и что-нибудь, что принадлежало «киске». Лично принадлежало.

В прошлый раз, месяц назад, это был язык. Эта сука так сильно орала, и он подумал, что язык — это наименее важная ее принадлежность. Сейчас она стала тихой, Макс даже начинал ее любить временами. Он любил тихих женщин.

А вот со вчерашней он не успел разобраться. Впотьмах Макс включил не тот рубильник, и, пошло слишком сильное напряжение и свет вырубился. Он до сих пор не мог разобраться со всеми секретами этих подвалов. В результате, он остался без «вещдока».

Немного посидев, он зашел на кухню, взял столовый нож, и полоснул себя по указательному пальцу. Кровь выступила моментально. Довольный, он вернулся к столику, взял буквы и измазал их в крови. Затем, наслаждаясь, опустил палец в конверт, и когда тот стал бурым от крови, кинул туда две буквы.

Глава 8

Архипов не был человеком слабонервным, но ему вдруг стало не по себе, когда его вызвал подполковник Литвинов.

«Опять…» — подумал он, стучась в дверь.

— Проходи, — пригласил его Литвинов. — Садись.

Потом Литвинов замолчал, что-то разглядывая на своем столе. «Настроение у него совсем неважное», — подумал Архипов.

— Докладывай, — сказал он Андрею, не поднимая глаз.