— Мне плохо, я поеду домой.
— Позвоните Якимчуку, думаю, что он не обрадуется. Лучше подождите его.
Оксана отправилась в гостевую спальню и, не раздеваясь, прилегла на кровать. Сон мгновенно сморил ее.
— Эй-эй! Вставай, разоспалась!
Оксана открыла глаза и увидела Якимчука, а рядом с ним пожилого мужчину в костюме и медицинских перчатках. Голова у нее продолжала болеть, но боль уже была терпимая, да и чувствовала она себя значительно лучше.
— Знакомься, Николай Петрович, — представил мужчину следователь. — Он судебный медик, труп он уже осмотрел, теперь посмотрит тебя, разберется, что это у тебя за провал в памяти. Или она уже восстановилась?
— Нет, не помню, — сказала Оксана, присев на кровати.
— Уж у кого-кого, но чтобы у тебя были проблемы с памятью! — удивился Якимчук.
— И на старуху бывает проруха, — снисходительно произнес судебный медик.
— В ее-то юном возрасте! — не согласился Якимчук.
— Это вопрос времени и культуры питания, — заметил судебный медик и обратился к Оксане: — Давайте осмотрю вас.
— В перчатках, в которых трогали труп? Спасибо, не надо.
— Это другие перчатки. Для вас надел праздничные.
— Сегодня не праздник, поэтому с осмотром повременим. — И Оксана сменила тему: — Как вы думаете, она покончила с собой или это убийство?
— Если вы имеете в виду женщину в соседней комнате… — Судебный медик вопросительно посмотрел на Якимчука.
— Но не себя же! — разозлилась Оксана.
— Предварительно могу сказать, что смерть женщины произошла от асфикции, одиночная странгуляционная борозда ровная, восходящая к узлу, незамкнутая, бледно-желтого цвета, что указывает на повешение. Насильственных следов не видно, а остальное покажет вскрытие.
— И все же?
— Пока этого достаточно. Давайте я все-таки проведу осмотр вашей головы. Потеря памяти иногда бывает из-за травмы головы.
— У меня сильно болела голова, да и сейчас боль еще не прошла.