Синон

Он сделал шаг вперед и направил луч фонаря прямо Эрику в лицо.

Тот сощурился и возвысил голос, пытаясь перекричать ветер:

– Не помешает? Не понимаю, о чем вы говорите! Все наоборот: я очень надеялся найти здесь кого-нибудь, кто бы мог мне помочь.

– Помочь тебе ломать лодки и красть моторы? – с насмешкой переспросил человек с фонарем. – Это было бы мило… Слушай, не будем пререкаться, а? Последнего из ваших мы поймали с поличным…

Эрик уже понял, что переубедить мужчину в красном ему не удастся. Но что он скажет полиции, когда та приедет? Сёдерквист подумал о многочасовом допросе, который ему предстоит, и снова оглянулся на маленького человечка, который уже разговаривал по мобильному, не опуская фонаря.

Собственно, что такого сделал Эрик? Если въехал в шлагбаум – то это чистая случайность, не преступление.

– Сяду, пожалуй, в машину, – сказал он. – А ты, если хочешь, можешь мокнуть под дождем.

Незнакомец опустил телефон:

– Ты будешь стоять там, где стоишь. Сейчас приедет полиция.

Эрик проигнорировал этот приказ и сел на водительское сиденье. Мужчина в красном что-то закричал, но ветер унес его слова в сторону. Сёдерквист захлопнул дверцу и завел мотор. Коротышка побежал за машиной и ударил кулаком в заднее стекло. Эрик нажал на газ – и уже через несколько метров скользнул в кювет. Мужчина нагнал его в два прыжка, и Сёдерквист, выругавшись, переключил скорость и нажал на педаль до упора. В зеркальце заднего вида мелькнул красный плащ, который становился все меньше, пока окончательно не исчез.

Сёдерквист стиснул зубы. Гравийная дорога была узкой, и в любой момент из темноты мог появиться полицейский автомобиль. Но спустя несколько минут, так никого и не встретив, он благополучно вырулил на большое шоссе. Проехав еще несколько метров в сторону поселка, остановился на автобусной остановке и отключил мотор. Снаружи сплошной стеной стоял ливень. Эрик взглянул на часы – без пятнадцати двенадцать ночи. Каким образом, черт подери, он доберется до острова?!

Уппсала, Швеция

Крейг Винтер склонился над окуляром электронного микроскопа. Его плечи и затылок затекли от слишком долгого пребывания в неестественной позе. С самого начала он был против супервируса, а теперь вот увлекся новым заданием. Крейг знал, что в случае успеха его ждет хорошее вознаграждение. Синон называл сумасшедшие цифры, но сейчас Винтер работал не только за деньги. Заказчикам удалось пробудить в нем исследовательскую амбициозность. Ему было интересно испытать себя, убедиться, что он еще чего-то стоит как ученый.

О последствиях можно было не думать – ведь речь шла о чисто лабораторном эксперименте, то есть о чем-то вроде компьютерной игры. Крейг больше не распространял свою работу на большой мир. Разумеется, найдутся те, кто станет называть его детище «монстром Франкенштейна», и самому Винтеру не избежать попреков морально-этического характера. Но его творение никогда не выйдет за эти стены, а значит, реальной опасности развязать пандемию нет.

Крейгу потребовалось несколько часов на теоретическую разработку облика будущего монстра. В качестве нового универсального оружия супер-NcoLV должен был обладать несколькими обязательными атрибутами. Первое – гемагглютин от какого-нибудь относительно безобидного вируса инфлюенцы. Здесь вполне подойдет HAS. Но потом ген гемагглютина следует подвергнуть мутации… VN1203 – ученый уже опробовал ее на вирусе птичьего гриппа. Гемагглютин поможет NcoLV связываться с рецепторами дыхательных путей – свойство, на котором Синон особенно настаивал. Далее в ход пойдет вирус, поражающий нервные волокна, а именно вирус бешенства. Стопроцентный летальный исход, болезнь протекает бурно, все бывает кончено в течение сорока восьми часов. Обычно NcoLV распространяется с кровотоком. Соединившись с вирусом бешенства, он сможет использовать для этой цели и нервные волокна. Ничего подобного в природе до сих пор не наблюдалось. Новый NcoLV будет подобен взрывной волне, одновременно поражающей множество органов.

На этом все – Крейг отложил блокнот в сторону. Монстр готов – по крайней мере, в теории. А на практике еще предстоит масса работы. Винтер прищурился и перевел взгляд на экран. Система рентгеноскопии выдала трехмерное изображение нескольких единичных кристаллов цилиндрической формы. Это и был гемагглютин номер пять. Длина каждого кристалла составляла не более тринадцати нанометров. И тем не менее это был ключ, который открывал монстру дорогу к дыхательным рецепторам.

Гиллёга, Швеция

Ханна то злилась, то впадала в панику. Какого черта торчать ей в этой дурацкой хижине, посреди бушующей непогоды?! Куда запропастился Эрик? Где Йенс? От кого она, собственно, прячется и зачем? Почему бы просто не написать заявление в полицию, если ей угрожает опасность? В этом случае они сидели бы сейчас дома, на Банергатан. О чем только думал Эрик, когда решил последовать сумасбродному совету Йенса? И с чего это вдруг объявилась Рейчел?

Фру Сёдерквист размазала варенье из инжира по кусочку сыра. Пережевывая этот кусочек, она внимательно изучала женщину, сидящую по другую сторону стола. Та была маленькой и худой, на грани анорексии. Тоненькие запястья девочки-подростка. Но во взгляде – неумолимая решимость, и это придавало женщине неприступный вид. И нос у нее выглядел странно. Неужели был сломан? Да, Эрик как будто что-то рассказывал об этом…

На шее Папо висела простая цепочка с кулоном в виде звезды Давида – ее единственное украшение. Рейчел и в самом деле была очень маленькой – по крайней мере, на голову ниже Ханны. Интересно, как она собирается ее защищать?