Синон

Аким Катц нетерпеливо косился на часы. Тренировка Энеса Аль-Твайри затянулась – он опаздывал к назначенному времени вот уже на сорок минут. Аким откинулся на спинку плетеного кресла. Он устроился в тени, у входа в личный тренажерный зал Энеса.

Перед ним, на столике из эбенового дерева, стоял зеленый металлический поднос с красивым рельефным узором, на котором были чайник и две маленькие чашки. С места, где сидел Катц, открывался вид на сад, где низенький человек в сером комбинезоне ковырялся на клумбе с яркими цветами. В стороне, за садом, высилась башня минарета.

Было тихо. Раскаленный воздух дрожал, как прозрачное желе. Аким снова обдумывал, о чем ему следует говорить с Энесом, а о чем будет лучше умолчать. Все-таки хорошо, что шеф не имеет непосредственного контакта со шведами. «Джавда» Катца – совсем не то, что магнат планировал изначально. Лучше шефу не знать подробностей нового проекта.

Аль-Твайри – человек занятой, у него нет другого выхода, кроме как довериться Акиму. Теперь главное – не разочаровать его. Пока до Энеса будут доходить только хорошие новости, вмешательства можно не опасаться. А через два дня прольется дождь, и тогда уже будет поздно что-либо менять.

– Аким, брат мой, мне жаль, что тебе пришлось меня ждать. Теперь меня гоняют по беговой дороже на полчаса дольше прежнего. – Появившийся в дверях Энес улыбался. Бамбуковое кресло затрещало под тяжестью его тела. Нефтяной магнат откинулся на спинку и бросил на столик толстую папку с письмами и вырезками из иностранных газет.

Катц улыбнулся в ответ:

– Похоже, подошло время моего доклада.

Энес кивнул, разливая чай. Аким успел уже осушить полчайника, но тем не менее принял из рук шефа зелено-серую чашку.

– Занятость мешает мне уделить должное внимание этому проекту, – заметил Аль-Твайри. – Но я всегда помню о тебе. – Он поставил чашку на стол и обхватил колено. – Я слушаю тебя, брат.

– Все идет по плану, – начал Аким. – NcoLV распространяется среди ограниченного числа лиц, и газеты уже пестрят угрожающими заголовками. На сегодняшний день мы имеем порядка тридцати инфицированных в Европе. Большинство из них помрут в течение ближайших двух-трех дней. После этого газетчики поднимут настоящий шум.

– И как обстоят дела с подготовкой решающего этапа?

– Крейг Винтер выделил достаточную дозу семь-один и скоро передаст ее Николасу Мореману.

Энес кивнул.

– А ты уверен, что ситуация в Стокгольме не выйдет из-под контроля?

Аким с трудом сдержал улыбку.

– В Голландии, Дании и Германии, до сих пор во всяком случае, все протекало нормально. NcoLV семь-один живет вне человеческого организма не более нескольких секунд. Кроме того, у него очень короткий инкубационный период. Инфицированные просто не успевают кого-либо заразить. Эти особенности сдерживают К-фактор.

– К-фактор? – переспросил магнат.

– Иначе это называется виральностью. Эта величина отражает способность вируса распространяться.

Энес одобрительно кивнул:

– Ты амбициозный человек, я знал это с самого начала. – Он положил руки на стол, по обе стороны от своей чашки. – Ну, а как обстоит дело с вакциной? В чем весь смысл аферы… проекта, я хотел сказать, – быстро поправился Аль-Твайри.