Синон

Автомобиль тронулся с места. Рейчел вцепилась в руль, ничего не видя перед собой. Но на выезде из ворот раздался оглушительный треск, и спустя несколько секунд машина встала. Папо упала головой на инструментальную панель в облаке осколков стекла, бакелита и пластмассы. Похоже, снайпер стрелял по всем без разбора. Женщина закашлялась и попробовала двинуть рукой, а потом ногой. Затем вспомнила о Таре и, упершись локтем в спинку сиденья, попыталась выползти из машины головой вперед.

«Вольво» дернулась еще раз – и Рейчел соскользнула на землю, осыпаемая фонтаном стеклянных брызг.

* * *

Авнер Грант прижался лбом к краю пыльной столешницы. Автоматический капсульный подаватель заело. Авнар был перфекционистом, поэтому не привык к неудачам. А ведь как хорошо все начиналось! Со старой контрольной башни площадь просматривалась почти идеально. Ничто не мешало ему наслаждаться спектаклем, который разыгрывался возле здания терминала, в каких-нибудь четырехстах метрах от него.

Первый выстрел был безупречен – похититель рухнул на месте. Но потом начались проблемы. Именно в тот момент, когда Рейчел так хорошо встала, подаватель заело. А тут еще Акиму вздумалось бегать по парковке… В результате – гора трупов и никакого толку. Это катастрофа, но – слава богу! – поправимая.

Грант сложил стальные сошки винтовки, собрал гильзы вокруг стола и перекинул оружие через плечо. Пузырек с кислотой лежал у него во внутреннем кармане – он все еще надеялся им воспользоваться. Двое киприотов наблюдали за воротами. Их задачей было не дать Акиму и Рейчел покинуть территорию аэродрома.

Сейчас обе жертвы прячутся в здании терминала. Авнер в последний раз оглядел помещение в контрольной башне. Охота только начиналась.

* * *

Рейчел была ранена, вопрос только – как сильно. Когда ей все-таки удалось подняться и встать рядом с останками «Вольво», ее левый бок пронзила жгучая боль, а когда она счистила с рук осколки, то увидела кровавые порезы на ладонях и на запястьях.

Папо подождала, пока боль в боку успокоится, а потом положила рюкзак на крышу автомобиля и осторожно стянула с себя черный пуловер. Оставшись в одном бюстгальтере, она вцепилась зубами в ткань и рванула ее что было силы, после чего перебинтовала себе оставшимися от пуловера кусками ткани израненные руки, взяла рюкзак и направилась к зданию терминала.

С краю огромного зала прибытия стояли столы – бывшие пункты контроля безопасности. Ржавые двери позади них вели или в различные помещения внутри здания, или к выходам. Вдоль стен поднималась обшарпанная лестница, ведущая на верхние этажи.

Черная птица над головой Рейчел тяжело захлопала крыльями и скрылась в направлении регистрационных стоек.

Тара могла быть где угодно. Нарастающий гул заставил разведчицу вздрогнуть. Она прикрыла глаза и прислушалась. Звук доносился откуда-то сверху, со стороны торговых залов. Рейчел ступила на ближайшую лестницу и, морщась от боли, начала восхождение. На самом верху она остановилась. Все звуки стихли, но Папо была уверена, что гул доносился со стороны торгового отсека.

Вывески на потолке обозначали всевозможные магазины и бизнес-холлы. Многочисленные указатели направляли ее дальше по узкому коридору. Рейчел прошла мимо разгромленного кафе и нескольких бутиков с разбитыми витринами, пока не оказалась перед двумя дверями, выкрашенными уже отслаивавшейся синей краской. На правой висела золоченая табличка: «Представительский бизнес-холл».

Рейчел замерла. Вполне могло оказаться, что за этой дверью ее поджидала банда террористов, а «Глок» она оставила в машине. Папо осторожно приоткрыла створку и заглянула в комнату. В глаза ей ударил яркий солнечный свет. В пропыленном, душном помещении рядами стояли красные кресла и кое-где между ними – черные журнальные столики. На полу кучами лежал мусор – разбитая посуда, пластиковые пакеты, бумажные стаканы из-под кофе, рекламные афиши… Среди выходивших на взлетно-посадочную полосу окон не было ни одного целого. В ярком солнечном свете стояла пыль.

Женщина вошла, и дверь за ее спиной захлопнулась с негромким стуком. В помещении оказалось еще две двери, одна из которых вела в туалет. За другой была кухня или некое подобие комнаты для персонала – символы и золоченые буквы на щитке были стерты до неузнаваемости. Рейчел как раз собиралась войти туда, но тут ее остановил странный звук. Нет, это не могло быть правдой! Разведчица подбежала к окну и, сметая локтями острые осколки, перегнулась через подоконник.

Только не это! Маленький, желтый «Джет» прыгал по испещренной рытвинами взлетной полосе. Рейчел затрясла головой, как будто ее отчаяние могло что-нибудь изменить. Она должна была это предвидеть. Не случайно ведь похитители избрали местом встречи именно аэродром. Между тем гул стремительно усиливался, а «Джет» набирал скорость. Рейчел задыхалась и была вынуждена опереться на раму обеими руками, чтобы не упасть. Слезы выжигали ей глаза. Желтый «Джет» оторвался от земли, убрал шасси и устремился в ослепительно голубое небо. Рейчел устало прислонилась к нагретому стеклу и прикрыла глаза.

– Рейчел Папо!

Женщина вздрогнула и повернулась к входной двери.

– Я знаю, что ты здесь. Не глупи, я всего лишь хочу поговорить с тобой.

Иврит говорившего был безупречен, и он знал ее имя. Поначалу Рейчел растерялась, но вскоре поняла, кто это. Снайпер. И сразу все встало на свои места. Он стрелял и в нее, и в похитителей, потому что хотел остановить операцию обмена. Это «Моссад», сто первое подразделение. Именно поэтому они и не стали встречать их в Лимассоле. Они решили приехать сразу в Никосию.

Рейчел огляделась. Может, все-таки кухня? Туалет – верная западня. Она рванулась с места, и рана в ее боку полыхнула невыносимой болью. Спотыкаясь о груды бумаги и битого стекла, Папо открыла дверь в кладовую – тесную каморку без окон, тупик, доверху набитый картонными коробками, ящиками из-под бутылок и огромными рулонами серой туалетной бумаги.