– Иншалла!
Энес снова запыхтел кальяном. За окнами во всю стену расстилалось слабо освещенное поле для гольфа. Магнат показал мундштуком на Акима:
– Я хотел переговорить с тобой кое о чем очень важном. Есть еще одно задание.
Катц молчал. Его собеседник продолжал, понизив голос:
– Понимаю, что это прозвучит странно, но тем не менее дай мне возможность объясниться. Я, как ты знаешь, мастер на все руки. Финансирую и так называемые проекты «лайф-сайнс». Тебе знакомо это слово? – Аким кивнул, и Энес коротко рассмеялся. – Разумеется, знакомо. Я и забыл, что ты – один из самых высокопоставленных израильских политиков. Надеюсь, ты простишь меня за это… Так вот, сионисты весьма преуспели в этой области. И до одного из моих людей с неделю тому назад дошли странные слухи… Не сочти это дурной шуткой, но… – Аль-Твайри положил мундштук на столик и вплотную придвинулся к гостю. – В общем, он утверждает, что скандинавский вирус – биологическая мутация нашей «Моны».
Миллиардер торжествующе посмотрел на Акима. Тот все еще не знал, что ответить.
– Якобы каким-то непостижимым образом компьютерный вирус перекинулся на людей. – Энес рассмеялся и снова хлопнул в ладоши.
Аким покачал головой:
– Такого не может быть.
Аль-Твайри наморщил лоб, подбирая слова.
– Разумеется, не может, но какое это имеет значение? Наше дело – пожинать плоды независимо от того, происходит ли этот вирус от «Моны» или нет.
– О каких плодах вы говорите?
– А кто, ты думаешь, выиграет от распространения этого вируса? К кому потекут деньги?
Катц подавил зевоту:
– К тому, у кого будет патент на вакцину.
– Именно! Все как в случае с «Моной». В выигрыше будет тот, кто сумеет вовремя заполучить антивирус. В тот раз нашей мишенью были неверные оккупанты… Гениальный план, который удалось воплотить в жизнь лишь благодаря тебе. Речь шла не о деньгах… – Магнат запнулся, как будто задумавшись, но потом решил говорить с гостем начистоту: – Я финансировал «Мону» для «Хезболлы», потому что хотел стереть с лица земли государство сионистов. Но ведь я еще и бизнесмен…
Аким равнодушно посмотрел на собеседника.
– И какой вам был прок в этой «Моне»?
Энес взял мундштук и встретил взгляд Катца. В его глазах блеснуло разочарованное выражение, как будто он пожалел о том, что только что сказал.
– Я вложил большие средства в акции крупнейших израильских предприятий. Когда появился вирус и рынок ценных бумаг рухнул, я заработал миллионы. Миллионы, которые можно снова инвестировать в джихад!