— Пусть поёт. Мы не мешаем. Бабки заплачены.
Пузан повернулся к Виктору Викторовичу.
— И тебе, тёзка, подышать воздухом, наверное, пора. Извини, у нас дела. Или ты что-то хочешь сказать? Говори.
Гости смотрели с любопытством. Виктор Викторович воспользовался предложением.
— Мне бы паспорт… — Выдавил он.
— Паспорт… Какой паспорт? — Гости хозяина закрутили головами. — Американский? Польский? Китайский… Какой?
— Да нет, мне российский. Настоящий.
— А, тебе паспорт нужен… Понял. Нет проблем. Напомни мне завтра утром. Это не вопрос. — Отмахнулся пузан.
— Только настоящий.
— Ну я же говорю, напомни утром. Не вопрос.
7
Павел Русинович, отставник, генерал-полковник, пенсионер, вполне штатский по виду, обедал как всегда с аппетитом, но не так, как раньше. Знакомый доктор запретил старику излишества. Возраст. Хотя, пятьдесят граммов водки доктором не возбранялись. Говорил, если не каждый день, то через день — пожалуй. Обедал Павел Русинович всегда в одном и том же ресторане. Как обычный, простой обыватель. Но в одиночестве. Непременно оставлял положенные пять процентов чаевых. Вёл себя мирно, спокойно, ничем не выделялся. Наоборот, старался быть неприметным. Почему? Потому что мудрым был. Не старался кичиться своими деньгами, положением и властью. Не олигарх, извините, не новый русский. Кто он такой, ни обслуживающий персонал, ни администраторы, ни шеф-повара, не говоря об официантах, вообще ничего о нём не знали. И не интересовались. А чего им интересоваться? Простой пенсионер по виду. Лысый старикашка, как Ленин. Правда без бородки, но с усами и в очках. Одет средне. Тихий. Спокойный. Без охраны. Не куражится, скандалы не устраивает. Всегда расплачивается наличными деньгами и чаевые оставляет. Хороший клиент. Откуда он приходил и куда уходил, никого не интересовало. К нему привыкли. И не замечали. Никто и не догадывался, что и ресторан этот, и банк, что неподалёку, и крытый многоэтажный красавец торговый комплекс с подземным паркингом на двести автомест, и высотная гостиница, пяти звёздный отель, и почти все автозаправки в городе и пригороде, и большая половина торговых центров вместе с бизнес-центрами были его негласной собственностью. Да-да, его личной собственностью, пусть и негласной. Такой собственности у него и его товарищей было много не только по всей Москве, но и по всей стране, и за рубежом. Где личная, где и на правах долевой. Но он это не афишировал, как и его партнёры, все бывшие Конторские. Они между собой так договорились. И договор соблюдали неукоснительно. Не раскрывали «хозяина» и нанятые исполнительные директора. В основном иностранцы. Да они его и не знали, и не видели никогда. Таким было и условие контракта с ними. Не ведал и обслуживающий персонал. По началу, некоторые исполнительные директора попытались было потянуть «одеяло» на себя, увеличивая расценки, требуя работать «мимо кассы», как бы по-западному, но это непонятным для них образом немедленно становилось известно хозяину. Провинившийся, когда и не один человек, либо бесследно исчезали на бескрайних просторах Родины, либо попадали в аварию со смертельным исходом, либо выбрасывались из окна… Всегда неожиданно и странно. Но уголовные дела практически сразу закрывалось за неимением состава преступления. Следующий исполнительный директор, польстившийся на высокую должность, приличный оклад и достойный соцпакет, зная историю предшественника, работал уже строго в рамках условий. Не превышал полномочий. Таким образом состав директоров и обслуживающего персонала сам собой определился, «объекты» работали без сбоев. Приносили стабильный доход. Одна деталь. Для персонала это было интересно и удивительно, по началу были попытки разных государственных и криминальных структур «наехать» на эти «объекты», но, почему-то, немедленно, с извинениями, исчезали. Как и не было их. Работники полагали, исполнительный директор грамотно управляет. Где надо имеет «макли», исправно платит. Ничего подобного. Директора тоже удивлялись этому феномену, но противопожарная сигнализация работала как часы, и на кухнях, и в санузлах было почти стерильно, в бухгалтерской и прочей документации полный порядок. Работали за совесть. Когда проверки и случались, к ним не готовились. А чего готовиться, если всё и везде абгемахт. Гордились этим. Финансовые директора еженедельно отправляли отчёты в управляющие компании аккредитованные в офшорах, на Фолклендских Мальвинских островах.
Вернувшись пешком в свой офис, трое его сотрудников, приветствуя шефа, молча вытянулись, Павел Русинович, кивнув им — работайте, работайте, — сразу же прошёл в свой кабинет, затем и в секретную комнату. Работающий компьютер, находившийся в режиме ожидания, от касания клавиши, ожил, выдал e-mail: «Первый объект скрылся, второй объект зачищен, третьи на пути…». Павел Русинович покачал лысой головой, сверкнул стёклами очков. Жаль. Сам виноват. С первым объектом дал промашку. Нужно было вживить микрочип в образец сразу, пока тот был на столе, потом сфотографировать, потом… Да что потом, нужно было сжечь в топке и всё, и концы в воду. Нет, этот гуманитарий, подождём-подождём… Вот и подождали. Сбежал, стервец! Сбежал! Чем теперь аукнется? Учитывая важность персоны и проблемность ситуации, полицию привлекать нельзя. Ни ФСБ, ни Контрразведку, ни прочие спецслужбы — ни-ни. Частных сыщиков тем более. Рассчитывать можно только на волкодавов Анатолия. Только на него. Толя…
Анатолий Николаевич, тоже один из однокашников Павла Русиновича, тоже из бывшего КГБ СССР, из отдела внешней разведки, теперь это называется СВР ФСБ РФ. Генерал-майор в отставке Анатолий Николаевич Прокшин, тоже один из тайных владельцев, где и совладелец, главных, если не всех, объектов российской экономики. Никто из них ни в каких «форбсах» не значился. Были теневыми хозяевами страны, ни где не «светились». А зачем? Рейтинги — для амбициозных дураков. Их управляющие директора — да, многие уже засветились, но не они. Таких друзей у Павла Русиновича в России было четверо. Все из бывшей Конторы. Другие войти в этот «пул» ни по определению, ни по обстоятельствам не могли. Не та масть, не та закваска, не та школа, не тот менталитет. Старики, бывшие Комитетчики, работали тихо и спокойно. Явно не контактируя, трясли неожиданно разбогатевших и обнаглевших. Не сами, конечно… Деньги собирали, не тратили. Зачем? Много ли человеку надо, честному, да порядочному? Когда «направляющей и организующей…» была совесть. Не столько партийная, сколько — человеческая. Таким кредо у них и было.
— Толя, твои действия? — Набрав номер телефона, спросил Павел Русинович, когда абонент ему ответил. — Он же носитель государственных тайн. Ты понимаешь это?
— А разве доктора не стёрли память?
— По программе завтра должны были, а он… У нас даже его нового лица нет, Толя. Его нужно срочно найти! Слышишь, Анатолий Николаевич, срочно! Не хватало ещё прокола.
— Павлуша, не беспокойся, куда он денется, найдём. Мои уже ищут. — Прокашлявшись, глухим голосом ответил тот. «Всё курит», осуждающе хмыкнул Павел Русинович, представив товарища. Генерал Прокшин, теперь тоже почётный пенсионер, сменил китель на гражданский костюм, раздобрел. Стал похож на грушу, в весе где-то за сто двадцать кило. Но шевелюра — ни единого седого волоска, что странно. И молодая жена. Прокшин постоянно курит, не выпускает сигарету изо рта. — Не иголка, не беспокойся, найдём. — Пообещал Анатолий Николаевич. — Кстати, мы тут подключились к объекту «Ё» — посмотри на свой комп, занятная картинка, скажу тебе… Мои «слухачи» засекли. Работаем по квадратам. По программе. Интересно.
— Так.
— Интересные объекты, мне докладывают. Закончим, я тебе пришлю файлик. Там копия их разговоров, и информация по каждому. Занятные ребята. Мафия. Двое только что вошли в список «Форбс». Представляешь? Разжирели. У них сегодня сабантуйчик по этому поводу организован, а завтра намечен какой-то круиз по Европе и островам. Шустрые однако. Живут по барски…
ebooksa