– Что? – Я была так ошарашена, что даже не могла спорить.
– Не притворяйся невинной. Со мной это не пройдет. Это просто еще один акт твоего спектакля. Идеальная Ник и ее сестренка-неудачница. – Она говорила так быстро, что я едва понимала. Мне показалось, что она была под кайфом. – Ну, ладно. Тебе нужен Паркер? Забирай его. Мне он не нужен. И ты мне тоже не нужна. Останови.
Мне понадобилась минута, чтобы понять, чего она хочет. Когда до меня дошло, она уже начала открывать дверь, хотя машина еще двигалась.
И внезапно ко мне со всей четкостью пришло осознание: нельзя ее отпускать. Если я ее выпущу, я ее потеряю.
– Закрой дверь. – Я надавила на газ, и она откинулась на сиденье. Теперь мы ехали слишком быстро, она уже не могла выпрыгнуть. – Закрой дверь.
– Останови.
Быстрее, еще быстрее, хотя я почти не видела дороги, хотя дождь лил стеной, оглушительный, словно аплодисменты в конце спектакля.
– Нет. Сначала договорим.
– Мы договорили. Останови.
– Дара, прошу тебя. Ты не понимаешь.
– Я сказала, останови. – Она наклонилась и дернула руль к себе.
Задние колеса занесло. Я ударила по тормозам и выкрутила руль влево, чтобы выровнять машину.
Но было слишком поздно.
Нас закрутило. Я думала
Помню, ее ладонь была очень холодной.
Помню, она не кричала, не говорила, не произнесла ни звука.
А дальше я ничего не помню.
После
Я не понимала, куда направляюсь и как далеко продвинулась, пока не увидела Пирата Пита, возвышающегося над линией деревьев, одна рука приветственно поднята, глаза сверкают белым. ФэнЛэнд. Его взгляд, кажется, преследует меня, пока я бегу по парковке, которая из-за дождя превратилась в настоящий атолл [11], группы бетонных островов выглядывают из воды, в которой плавает много разного мусора.
Сирены снова воют так оглушительно, что едва не причиняют физическую боль. Они – словно рука, проникающая внутрь меня, чтобы наконец поднять занавес и выпустить на свободу воспоминания, слова, образы.