Город под кожей

Лицо Вроблески собралось в хмурую гармошку, словно его поймали на хорошо знакомой мысли.

– Моральный кодекс профессионала, – ответил он, скорее тоном предположения, теоретического допущения, чем уверенности. – Я убиваю, только когда мне за это платят. Такой ответ тебя устраивает?

– Пожалуй.

– А еще я не убиваю женщин. Вообще.

– Вы думаете, я убиваю?

– Разумеется. Твой класс ниже моего.

Очередная коронная шутка, подумал Билли.

– Я не пудрил тебе мозги, когда говорил, что мне нравится твой прикид. Ты напомнил мне меня самого. Прошлого, из другой жизни. Но главное, мне показалось, что я заметил в тебе гнильцу. И захотел ее расковырять. Чтобы сделать тебя еще хуже, чем я. Я плохо поступил?

– Выходит, так.

– Ну да ладно. Я ошибся. Мне не удалось тебя испортить. Молодец.

Лицо Вроблески скривилось в очень отдаленном подобии улыбки.

– Все это теперь чистая формальность. Ты вернешься к своему парковочному бизнесу. На меня ты больше не работаешь. С тобой приятно было иметь дело. Если передумаешь насчет предложенной работы – дай знать. Может, еще заинтересуешься. А может, я сам придумаю, как тебя переубедить.

35. Кровавая каша

Управление машиной – функция, не требующая особого труда, задача, которую можно выполнять в то время, как мысли находятся далеко-далеко, погружены в белый шум невысказанных слов и непроизведенных действий. Внимание Билли Мура рассеивалось, как соль, которой посыпают дорогу от гололеда.

Он не считал себя простачком, но в то же время отчасти гордился тем, что не полагал себя умником. Его соображения хватало, чтобы честно признать: он не представляет, чего ожидать от Вроблески. Разве такой оставит в покое? Разве к такому можно повернуться задом, сказать: «Благодарю вас за возможность превратиться в киллера без нервов, но я – пас, вы не возражаете?» Держи карман шире. Билли хотелось побыстрее вернуться на свою территорию – к Карле. Отказ от работы душегубом сам по себе не превращал его в идеального отца, но для начала и это сгодится.

Он ехал не очень быстро и не так уж невнимательно, однако вскоре передок машины начал вилять и охать. Очнувшись, Билли резко остановил «Кадиллак» у обочины пустынной улицы и вышел осмотреть повреждения. Ничего страшного, всего лишь колесо спустило. Сначала нахлынула злость, потом – безотчетная меланхолия. Обмякшая резина вдруг показалась ему бесконечно жалкой. С другой стороны, проколотое колесо в чем-то обнадеживало, словно предсказывало: вечер закончится не трагедией, а мелкой неприятностью. Такой исход можно только приветствовать. Если бы боги дорог действительно всерьез ополчились против него, машина могла бы взорваться, и он бы сгинул в облаке пламени.

Его занесло в какую-то глухомань, к скелетам старых элеваторов и заброшенному треку для собачьих бегов. Колесо пришлось менять самостоятельно, что лишь подтверждало низкий социальный статус владельца машины; Вроблески не опустился бы до столь прозаического занятия. Билли открыл багажник достать запаску и домкрат. В нише для колеса застряла женская туфля – очевидно, принадлежавшая Кэрол Фермор. Прежде чем извлечь запаску, он выбросил туфлю в канаву.

Работа продвигалась тяжело и медленно: домкрат не хотел вставать на место, еще труднее было ослабить колесные гайки. Осматривая проколотую шину, Билли обнаружил сбоку небольшую, подозрительно аккуратную дырочку, словно кто-то специально сделал так, чтобы шина постепенно теряла воздух и заставила водителя остановиться далеко от дома.

Логичный вывод? Или паранойя разыгралась? Да и какая теперь разница? Колесо-то в любом случае надо менять. Закончив работу, Билли запоздало обнаружил, что новый костюм весь покрылся масляными пятнами, следами от резины и дорожной грязью. Ну и черт с ним. Кожаная куртка ближе к телу. И чем грубее с ней обходишься, тем она лучше выглядит.

Оставшуюся часть пути до дома Билли внимательно следил за дорогой. Хватит болтаться где попало. Санджай на месте, сторожит стоянку, присматривает за Карлой. Бедняге, похоже, просто некуда больше податься. Однако, подъехав к стоянке, Билли нигде не увидел коменданта. У ворот набоку валялся складной стульчик, в метре от него на земле лежала книга. Это не предвещало ничего хорошего. Все остальное вроде бы в порядке: охранное освещение горит; ворота, грузовики субподрядчиков, трейлеры на месте.