Слишком близко

К счастью, наш разговор прерывает официантка. Мы заказываем по сэндвичу.

– А Томас что сказал? – спрашиваю я, отпивая чай.

Саша пожимает плечами, и я втайне надеюсь, что найду неожиданного союзника в лице Томаса. Увы, он в восторге от прически. Собственно, это была его идея.

– А как у вас вообще дела?

– Отлично! – Саша поднимает голову. – Знаешь, мама, по-моему, Томас – это моя судьба. Он для меня – весь мир. Как для тебя папа.

Когда она исчезает за вращающимися дверьми, я ожидаю слез или злости, но не чувствую абсолютно ничего и бреду к машине в каком-то ледяном оцепенении. У Саши с Томасом все серьезно, он очень много для нее значит. Сердце словно придавила тяжелая плита, и некуда деться от невыносимого стыда.

Глава 15

Тринадцать дней после падения

С момента падения прошло уже почти две недели. Тринадцать дней я жду возвращения утраченных воспоминаний. Я почти готова к тому, что полное восстановление невозможно. Роб без конца повторяет, что нужно начать все с начала, забыть прошлый год, забыть о центре соцпомощи и обо всем прочем. Перевернуть страницу и жить дальше. Однако картина, где мы с Робом ссоримся на лестничной площадке, все отчетливее встает у меня перед глазами. И теперь я слышу его крик: «Мы созданы друг для друга. Я всегда делал все, чтобы мы оставались вместе. Джо, я не могу тебя потерять! Я тебя не отпущу!» А иногда – в самые неожиданные моменты – мне видится Ник. Кофе, сдобренный виски. Поцелуй в темноте. Я убегаю из центра соцпомощи, громко хлопая дверью. Стою на пороге «Лаймз». Порой вижу обнаженного мужчину, медленно оборачивающегося ко мне.

Саша ждет меня у офиса. На ветру ее свободная юбка облегает фигуру, подчеркивая то, о чем я подсознательно догадывалась с момента возвращения из больницы. Новая стрижка и яркий макияж, так поразившие меня поначалу, только отвлекли внимание от самой главной перемены: отекших пальцев, мешковатого свитера, округлившегося, прежде такого худенького личика. Что мне помешало заметить сразу: самочувствие, путаница в мыслях или зацикленность на своих проблемах? Причем Роб наверняка знает и держит от меня в секрете, как и многое другое. В случае чего ответил бы, что бережет меня, пока я не окрепну. Может, моя невнимательность – тоже своего рода защитная реакция?

В глаза бросается вывеска центра соцпомощи, но я продолжаю шагать навстречу Саше.

– Привет, мама! – Обнимаясь, Саша старается не прижиматься ко мне животом. – А ты лучше выглядишь.

– Да, мне и правда гораздо лучше. – Я отступаю на шаг и внимательно смотрю на дочь. У меня был точно такой же румянец, когда я ее носила. – И ты хорошо выглядишь. А как самочувствие?

– Все отлично, – отвечает она, отводя глаза. – Пообедаем? Я голодная, как волк, и у меня всего полчаса.

– Конечно. Прости за опоздание, никак не могла припарковаться. Пришлось оставить машину у многоэтажки. – Почему-то начинает болеть голова.

Саша с улыбкой берет меня под руку.

– Куда пойдем? Как обычно?

– Нет, я знаю местечко поближе. Собственно, вот оно. – Я показываю на кафе, где встречалась с Роуз.

– Неожиданно, – замечает Саша, оглядываясь. – А папа говорит, ты не ходишь в заведения, где меню помещается на ламинированной странице.

– Я была тут с подругой – приятное тихое место. – Я улыбаюсь, бросаю взгляд на столик у окна, затем снова на Сашу. Та, скривившись, смахивает крошки со стола. Я проглатываю пару таблеток и запиваю водой из-под крана, которую попросила принести, когда мы вошли.