Попрыгунчики на Рублевке

Махмут не знал, что похожее сравнение сделал недавно незнакомый ему Градусов… Странно: им всем приходили в голову одинаковые мысли.

– Хватит спать!.. Ты спишь целый день!.. – Виктор толкнул ладонью толстую ногу развалившегося в кресле Тоштаголова.

Алик приоткрыл глаза. Некоторое время мутным, почти лишенным сознания взглядом смотрел на бутылки и стаканы, расставленные по низкому столику.

Включился реверс, двигатели натужно гудели, чувствовалось, как самолет тормозит – инерция ощутимо подталкивала миллиардера вперед… Стеклянная посуда перед ним не сдвинулась ни на миллиметр.

– Зато всю ночь бодрствую! – разомкнул, наконец, слипшиеся во сне губы Алик.

– Эту ты тоже не сомкнешь глаз, – проговорил Махмут. – Приглашаю всех к себе. Поедем прямо из аэропорта. – Виктор был уверен: трое мужчин, путешествовавших вместе с ним в частном самолете, не откажутся провести в развлечениях вторую ночь подряд. – Сегодня прощаюсь с домом и с Подмосковьем. Ровно в полночь моя усадьба переходит в следующие руки…

– Которые по счету?

– Трудно сказать. При коммунистах на этой даче жило много народа.

217

– Черт возьми, вот это да!.. Невероятно!.. Начинаю тебя опасаться. Что это значит? Ты живешь… Как все это называется? – Килин с изумлением смотрел на серые, полные старинного колорита постройки. Вид на них открылся, едва массивный, широкий лимузин миллиардера преодолел линию ворот.

– Разве ты не узнаешь места?.. – Виктор распахнул дверцу. Пламя в газовом фонаре, что стоял в метре от лимузина, трепетало, грозя вот-вот погаснуть, – уличное освещение в девятнадцатом веке не было таким совершенным, как в двадцать первом. – Посмотри, вот – дом, низкая арка. Пройдешь под ее сводами – попадешь в тесный двор-колодец. Я воссоздал здесь один из уголков Петербурга: место находится рядом с Сенной площадью…

– Но как?!.. Это декорации? – Барон опустил нажатием кнопки стекло и вгляделся в старинные постройки.

Килин заметил: лицо друга стало невероятно бледным. Таким же, как в тот момент, когда Александр рассказывал свою историю, а на шее еще виднелся красный след от веревки.

Теперь выше воротника дорогого пиджака от Джорджио Армани у Барона повязан узкий шарфик. За ним специально заехали в один из бутиков в центре Санкт-Петербурга. Придя в себя, Александр испугался: след от удавки не исчезнет быстро. Все могут догадаться о происшедшем…

– Разумеется! Искусные декорации, – проговорил Виктор. – Созданы по передовым технологиям Голливуда. Правда, там строительству ненастоящих домов предпочитают компьютер. Но я нашел одного мэтра. Жаль, его чудо будет стоять лишь до утра. Новым хозяевам оно вряд ли понравится… Приедут машины. Разберут и увезут.

Казалось, ни в доме, ни вокруг него нет ни одного человека. Старинные здания и даже будка охраны возле ворот производили впечатление вымерших.

В следующую секунду все изменилось. Двери главного входа – к нему пристроен портик из беломраморных колонн, отличавшийся своим архитектурным стилем от остального дома – громоздкого, угловатого, выкрашенного бледно-зеленой краской, – распахнулись. На улицу брызнул яркий электрический свет. Только тут Килин обратил внимание: окна дома закрыты декоративными ставнями. Они не пропускали свет, сохраняя угрюмое очарование петербургского уголка, возведенного на участке.

– Вот и он! – воскликнул Слепян, первым появившийся из-за колонн.

За ним из дверей вышла целая толпа народа. Килина поразила фигура Турсунова, задрапированного в длинный – полы его стелились по мрамору крыльца – черный плащ с разбросанными по нему блестящими звездами.

Гости давно ждали хозяина.