Она кивнула, не зная, о чем говорил папа.
Он выглядел прилично. Побрился этим утром и надел рубашку, джемпер с треугольным вырезом и слаксы. Даже ботинки почистил.
– …что нам бы хотелось иметь дом и сад. Чтобы выращивать овощи. Но мы находимся почти в конце списка на жилье.
«Выращивать овощи». Папа действительно это сказал? Такое могла бы выдать Зофия. Этим могла бы заниматься только она. Петра представила, как та в джинсах и резиновых сапогах (на каблуках) идет по саду и несет в руках морковку, которую только что выкопала из земли. Папа рассказывал о хорошей учебе Петры и о том, что учителя называют ее очень перспективной.
Пэм засунула руку в полосатую сумку и достала блокнотик на спирали. На обложке сверкала бабочка из страз.
– Мне бы хотелось пообщаться с Петрой наедине, – сказала Пэм.
– Конечно, – ответил папа, встал и хлопнул по карманам. – У меня сегодня куча дел. Так что, дорогая, увидимся без четверти шесть? Поставишь в духовку картофельную запеканку с мясом?
Петра кивнула. Папа собрал бумаги с кофейного столика.
– Увидимся, Пэм. Звоните в любое время.
– Конечно. Спасибо, Джейсон.
Он вышел, и женщина с улыбкой дождалась, когда закроется входная дверь.
– Что ж. Я хотела задать тебе пару вопросов. Во-первых, про посещаемость. Как с этим в школе?
– Я пропустила только два дня. И все.
– Ты учишься всего месяц.
– У меня сильно болела голова.
– Два дня? – прищурившись, спросила Пэм.
– Мне было плохо, – ответила Петра.
– Ты обращалась к доктору?
– Приняла таблетки.
– Значит, нет?